Да, мой король. Елена Михалёва

говорила тихо, а голос её был заплаканным и усталым. Даже слегка безжизненным. И при этом совершенно чужим. Маргарита глядела на него как-то странно. Это сходство Ричарда с покойным братом явно пугало её до чёртиков. Казалось, она бы вовсе предпочла с ним не разговаривать. Но очень хотела поддержать правоту Джовании.

      Шенборн вздохнул тяжело и медленно. А потом покачал головой.

      – Я не смогу.

      – Что? – королева изогнула одну бровь дугой.

      – Ваше Величество, простите, но я так смогу, – громче произнёс он. – Я не король. Но и не безвольная кукла.

      – Вы уже согласились, – напомнил ему Альберт со своего места в кресле у камина.

      – А теперь вник и понял, что не настолько хорош в лицедействе, чтобы справиться с задачей, – Ричард гордо выпрямился.

      Выпрямилась и королева на своём диванчике. Рубины в её тиаре блеснули, когда она укоризненно покачала головой.

      – Возьмите себя в руки, Шенборн, – твёрдо велела она. – Прекратите паниковать. Королевство уже в курсе, что король жив и здоров. Теперь вы – король. Номинально или нет – время покажет. Но сейчас выбора у вас больше нет. Я вам его не оставлю. Ни как ваша королева, ни как мать, от действий которой зависит жизнь её детей.

      Ричард молча смотрел на неё. Будто взвешивал что-то в уме. Но Джования приняла это за простейшую трусость и решила надавить на него.

      – Клянусь Избавителем, если вы вздумаете проявить неповиновение, я вас уничтожу, – ровным тоном пригрозила королева. – Вы в моих руках.

      Граф улыбнулся одним уголком губ.

      – Интересное начало, Ваше Величество, – он низко поклонился, а потом повернулся и пошёл к выходу из библиотеки.

      – Куда же вы? Мы ещё не закончили, – Альберт поднялся, чтобы догнать его.

      – Спать, – на ходу бросил Ричард. – Я не спал нормально с той ночи, как мой корабль причалил. Завтра закончим этот разговор. Доброй ночи.

      Он стремительно вышел прочь, а стоявшие снаружи лакеи и стражники тотчас согнулись в поклоне, а потом разделились. Часть их осталась возле библиотеки, а другая часть вереницей потянулась за своим королём. Это заставило Ричарда мученически закатить глаза.

      Джования была права. Но не во всём. Выбор оставался всегда. И он вовсе не обязан покорно слушаться эту избалованную стерву. Сия мысль настолько согрела Ричарда, что внезапно он осознал: уйти может прямо сейчас. Сбрить бороду, переодеться и выйти через дверь для слуг, а потом найти своих людей, которых отправили куда-то в Десхау под каким-то предлогом, и уже с ними возвратиться домой в Хаймарк. К матери и сестре, которые его так долго ждали.

      И пока он шёл по широким коридорам Альтенвальда в сторону королевских покоев, чувство горечи в груди сменилось предвкушением радости. Азарта.

      Ричард вышел на широкую лестницу и направился по ней наверх, игнорируя встречавшихся по пути слуг и придворных. Он невольно протянул руку, чтобы коснуться подбородка.

      Действительно. Сбрить и чёрт с ними. Ничего не