На острие меча. Вадим Поситко

осталось убедить в этом Клавдия и его псов, – заметил Лукан.

      Отец оставил его реплику без внимания, откинулся на спинку стула и продолжал смотреть на него со спокойствием уверенного в себе и своих возможностях человека.

      – Да, нас с Виницианом связывали общие дела, и в этом секрета нет. Но дела эти имели исключительно деловой характер. Никакой политики и уж тем более заговоров. Я бы никогда не запятнал имя Туллиев позором измены!

      – Я знаю, отец. И никогда в этом не сомневался. – Гай вздохнул. – Вот только станет ли император разбираться, кто из знакомцев Винициана был с ним заодно и готовил переворот, а кто не имеет к нему никакого отношения?

      – Это меня и тревожит. Клавдий, бесспорно, поручил аресты и расправы тем, кому доверяет больше других. Кто к нему ближе всех. Ну а кто это, ты и сам можешь догадаться.

      – Нарцисс и преторианцы? Только они всегда рядом.

      – Правильно. Этот его вольноотпущенник Нарцисс в последнее время занял при дворе уж слишком прочные позиции. Не удивлюсь, если именно он нашептывает Клавдию, как тому следует поступать в том или ином случае. Понимаешь, как это опасно?

      – Понимаю, отец. И вообще, зависеть от воли бывшего раба – это для свободного римлянина унизительно. Если не сказать больше.

      – А вот язык свой лучше попридержать, – недвусмысленно посоветовал Сервий. – Уши у нашего императора имеются везде. И глаза тоже. Так что в будущем, Гай, будь осторожнее.

      – Учту, – пообещал Лукан и, вспомнив беседу с Луцерием, ухмыльнулся. – Вот только глаза эти какие-то подслеповатые, просмотрели мятеж в Далмации!

      Отец оставался серьезен как никогда.

      – Клавдию это послужит хорошим уроком. А вот Нарциссу представится удобный случай связать с собой императора прочно и навсегда. Ему всего лишь нужно убедить Клавдия отдать следствие по заговору в его руки. И тогда…

      – Нарцисс станет в Риме вторым после императора человеком, – закончил за него Гай.

      – Да, и очень скоро, поверь мне. – Сервий скользнул взглядом по несколько худощавой, но жилистой и подтянутой фигуре сына, как если бы оценивал готовность того к предстоящим испытаниям, и в глубине его глаз отразилось удовлетворение. – Теперь главное, то, зачем я тебя позвал, – сказал он четко и ровно, как человек, справившийся наконец со своей внутренней борьбой. – Не так давно мы говорили о твоем будущем, о необходимости службы в армии. Что ж, думаю, время пришло и не стоит дальше откладывать. Сами боги посылают нам знаки, и игнорировать их, согласись со мной, было бы неблагоразумно. Поэтому ты немедленно покинешь Рим и отправишься в Мёзию. Ее новый наместник – Авл Дидий Галл – мой старинный друг и будет рад принять тебя.

      – Но отец… – начал было Лукан, но Сервий прервал его.

      – Это не обсуждается! Галл – строгий, но справедливый командир. Он опытный воин, и под его началом ты приобретешь хороший опыт. – Рука отца легла на лист пергамента, тот самый, который он изучал до того, как вошел