Бакалавр 8. Сергей Куковякин

По предплечьям у него мурашки пробежали, в груди защемило…

      А с эстрады неслось…

      Карандаш ломается, холодно, темно

      Капитан Колесников пишет нам письмо…

      Какая-то сила Вадика тогда тоже со своего места подняла. Слова песни он начал про себя повторять…

      Нас осталось несколько на холодном дне

      Два отсека взорваны, да три еще в огне…

      То там, то тут в зале начали подпевать. Эх, знать бы слова, Вадик бы тоже к поющим людям присоединился. Проняло его так не слабо.

      Знаю нет спасения, но если веришь – жди

      Ты найдешь письмо мое на своей груди…

      Последние две строчки в каждом куплете повторялись и голос Вадика в общий хор начал вливаться. Певец из него был ещё тот, но слова от самого сердца шли и уровень пения здесь большой роли не играл.

      Курск могилой рваною дернулся, застыл

      На прощанье разрубил канаты ржавых жил…

      Так Вадик про «Курск» и услышал в первый раз. В универе про «Курск» им что-то не рассказывали на истории России. Потом, дома он сразу же в сеть залез и всё, что там было, прочитал.

      Над водою пасмурно чайки, корабли

      На земле подлодка спит, но как далеко до земли…

      Тут не всё и не всегда случалось, что дома у Вадика было, но «Курск» вот случился… Нет бы что хорошее, нет ведь…

      Бакалавр замер перед телевизором. Там что-то мямлили про потерю связи с подводной лодкой Северного флота. Что на учениях она была, а теперь на связь не выходит.

      Вадим Анатольевич не с самого начала сюжет смотрел, но как-то сразу понял – «Курск». Сообщили ещё, что на поиски пропавшей подлодки отправлена группа кораблей.

      Вадим Анатольевич всю неделю, как только у него лекции заканчивались, по каналам гонял… Сообщали разное – понятное дело, кто хозяин, тот и политику канала определяет. Государственные вещали одно, частники – немного другое.

      Как и дома у Вадика Британия и Норвегия предлагали помощь, но наши отказывались – сами мол не хуже. У подводных аппаратов российского ВМФ дело что-то не клеилось. То сильное течение мешало, то низкая прозрачность воды, то ещё какая-то золотуха вместе с поносом.

      Спасатели сообщали, что кормовые отсеки у лодки за рубкой целые. В носу – разорван лёгкий корпус. Из корпуса «Курска» сверху торчат трубопроводы. Рядом с подлодкой на грунте рассыпан балласт и баллоны ВВД. В районе носа кратковременно травится воздух. Самое плохое – признаков жизни нет. Никаких сигналов не обнаружено…

      Бля, бля, бля… Вадим Анатольевич пятый день подряд вечером напивался. Не в дупеля, но позволял себе лишнего. Наташа не ругалась, понимала своего Вадика.

      Наконец, зарубежную помощь всё же приняли. Норвежские водолазы вскрыли кормовой аварийно-спасательный люк АПЛ, но внутрь их не пустили – военная тайна…

      Выживших не было.

      Позже о случившемся долго будут врать

      Расскажет ли комиссия как трудно умирать…

      Наташа слова этой песни за неделю наизусть выучила. Вадим Анатольевич, как примет