Ангелы не осуждают. Василенко Полина

второй край пледа.

      – Я надумал, что воровать меня совсем незачем. Хоть убей, не знаю ни одной причины.

      – Но ты же высококлассный реставратор. Вспомни, вдруг вещь раритетную, но ворованную чинил. Или, невзначай, разговор какой подслушал. Или увидел того, кого не должен был увидеть. Ты в богатых домах бываешь, работаешь с людьми не любящими, подчас, афишировать свой достаток.

      – Так оно. Но мир, в котором я кручусь, очень узок. Редко бывают случайные люди. В основном, знакомятся и работают по рекомендации. О чужаке или опасном человеке сразу бы доложили. Слишком большие деньги вертятся и слишком важные люди задействованы.

      – Но припомни, вдруг случилось недавно что-то настораживающее, – допытывалась Настасья.

      – Нет, не помню. Как раз накануне был очень выгодный заказ – часы с кукушкой. Девятнадцатый век. Германия. Чудесно сохранились. Чуть отладил механизм и почистил. А денег отвалили порядочно за срочность. Сын вез отцу подарок в Мексику, чтобы тот родину не забывал. Починил, отдал, деньги получил. Больше ничего.

      – А может мафиози какой, находящийся в федеральном розыске, тебе на реставрацию часики давал?

      – Вот неугомонная! Откуда ж я знаю – в розыске или нет. Мне звонят, просят принять, водитель привозит вещь. Заказчика иногда и не вижу.

      – А кто звонит?

      – Очень уважаемые и надежные люди! – Толя сделал акцент на последние два слова. – Я давно работаю и без осечек.

      Толя встал и подбросил в костер несколько толстых веток.

      – Эх, жаль не топора. Я бы сделал костер из бревна на всю ночь. А так надо будет вставать и подбрасывать. Ночи теперь холодные, огонь обогреет. Даже в шалаше от него теплее.

      Позади шалаша, в темноте полуголого осеннего леса, раздалось шуршание и возня. Настасья вздрогнула и схватила Толю за руку.

      – Медведь?

      – Ну, ты скажешь! – рассмеялся одноклассник. – Поди, белка или заяц. Ты еще волка вспомни!

      – Они здесь водятся? – у Настасьи моментально пересохло во рту.

      – Да кто ж их знает! Я часовщик-реставратор, а не лесник местный.

      – А если к нам в шалаш ночью гадюка заползет?

      – Морозы скоро. Гадюки и прочие гады, вместе с хомяками и мышами, в спячку готовятся. Не до нас им.

      Настасья боязливо огляделась по сторонам. Блики от огня, отражаясь на шевелящихся от ветра ветках, рисовали то раскрытую волчью пасть, то змею, размером с анаконду, то стоящего на задних лапах грозного медведя.

      – Все равно – страшно.

      – Не боись, уж ночь переночуем, – Толя протянул Настасье пакет с печеньем. – Будешь или на утро оставим?

      – На утро, – ответила Настасья. Как ей хотелось сейчас к любимому олигарху Семечкину в большой, охраняемый дом. Чтобы чистой и благоухающей после теплого душа, лежать в неге на большой мягкой кровати. А после целовать своего олигарха и пребывать в совершенной уверенности – завтрашний день будет еще лучше!

      Пока Настасья мечтала, Толя поверх шалаша набросил резиновую китайскую скатерть.

      – А