Время вернуться и время уйти. Надежда Дудко

пока вы прятались за ее пределами. Он знал, что так будет. Что вы вернетесь и станете насаждать свои правила и законы. Но вы пыль! И если бы не Саир, вас бы тут не было! Не было бы ваших Хранителей и вашего Города. А по сему, хотя бы имейте уважение к нашему дому.

      Володя опустил голову, исподлобья рассматривал начальника охраны подрывников.

      Карэн гневно продолжал:

      – В прочем, ваш ум вряд ли поймет нас. Идем. Вестник ждет.

      У Лии округлились глаза, чувствуя снова накатывающий страх, она прижалась к Акиму Филимоновичу, но поймала на себе взгляд подрывника. Он выражал досаду, печаль и … желание помочь?

      Возможно, девушке это показалось, и пока они шли по коридорам обратно в зал, ей пришлось призвать к себе все самообладание и хладнокровие, на какое была способна.

      ***

      Аким Филимонович устало брел по переходам. Иногда в его памяти возникали образы вечернего Города, свой любимый балкон и чашка горячего кофе рядом с множеством удивительных редких бумаг, которые нужно во что бы то ни стало изучить, понять.

      Но он гнал эти мысли прочь. Других вариантов не оставалось. Аким ввязался по уши в это дело, притащил с собою всех и понимал только одно: нужно во что бы то ни стало попасть, продраться в эту Пустыню, вгрызться в нее зубами и доказать всем, что другого пути нет. Иначе позор и унижение. И все это делается во благо, не смотря на клокочущий страх внутри.

      Недавно, пока Лия в отдалении разговаривала с женщиной, а он сам расспрашивал Володю, и, в конце концов, понял, что его бывший ученик все-таки поддался алчности и тщеславию, в его сердце не осталось никаких сомнений. Только Пустыня. Только путь вперед, иначе Город ожидает крах.

      О Лиаме он старался не думать. Его планы мало, кому понятны, но главное одно: он – Аким Филимонович чист, а пленный подрывник – это для доброго дела.

      Еще несколько мгновений и вот, вынужденные гости, снова стояли в зале перед лицом Вестника.

      – До меня дошли страшные вести, – начал он тихо, крепко сжимая в руке посох. Голос выдавал его со всеми потрохами. Аким четко понял, что вождь на нервах. – Кровь моего народа снова заставляет воззвать к вам. Скажите честно, чего вы хотите?

      Лия непонимающе и взволнованно вышла вперед, но он остановил ее, не давая сказать ни слова. Аким чувствовал, что произошло нечто непоправимое. Но он хотел в Пустыню. Сейчас или никогда, Пустыня была нужна ему!

      – Вестник! – Аким Филимонович почувствовал, как голос его захрипел. Он был львом. Он опять готовился к прыжку. Но, на этот раз мышцы подвели, сила ног содрогнулась под пугающими мыслями и тяжелым взглядом Вестника. – Прошу вас, позвольте Отцу Пустыни, вашему Саиру, пустить нас в великолепный Нард'шан!

      – Позор вам! – вождь даже не услышал голоса старика. – Позор на ваших головах не смыть ничем. Вы целый год отравляли наши воды. Вы заражали наших детей. И теперь, вы убили наших женщин, которые шли со Степи домой, уставшие, беззащитные!

      – Что? – Лия ожидала любого обвинения, но только не такого. – Как вы можете так говорить? Где Лиам?

      – Искатель