Донбасский декамерон. Олег Измайлов

шоколадом наша троица усиленно делала вид, что рассматривает бумаги, поданные каждому молчаливым комендантом «Варуса». На самом деле…

      – На самом деле, товарищи, читать там особо нечего. Первичная информация была дана вам в ваших подразделениях, – прервал чтение лысый, который, разумеется, был тут главным. – Вы знаете, что созданы несколько групп по восстановлению исторического и общего гуманитарного фона. За годы войны и предшествовавшей ей смуты утрачены многие и многие источники, но, что еще хуже, – созданы мега-, чтоб не сказать, гигатонны пропагандистской чепухи. Огромный воз лжи въехал в нашу историю. По сравнению с ним былая советская и… Да что?

      – Нельзя ли покороче, нас не надо убеждать, – сказал «протокольный взгляд».

      – Да? Ну ладно. Итак, вы, верней, мы, – одна из групп, которым поручена черновая работа – предварительное обсуждение сюжетов из отечественной истории Юга России. Это ваша специализация. А теперь прошу обратить внимание на то, что общаться мы будем в закрытом режиме. В этом комплексе, где каждый уже получил жилище и все необходимое для восстановления после э… той жизни, которую вел до сих пор. Знать друг друга мы будем исключительно под псевдонимами.

      Второй из мужчин в команде поднял руку:

      – Вы хотели сказать, позывными?

      – Нет, именно псевдонимами, вы уже не на войне, партия и президент бросили нас всех на идеологическую работу. Не фронт, а работу, это просили подчеркнуть. Итак, начнем с прекрасной половины. Все, что о ней необходимо знать, это то, что ее псевдоним Донна, что она из Донецка и она специалист в истории авиации и словесности.

      Теперь вы, Палыч. О вас…

      – Извините, – тот, кого назвали Палычем, снова поднял руку, – почему вдруг Палыч?

      – Потому что вы из Нижнего, земляк Чкалова.

      – Я родился в Горьком, – пробурчал Палыч под нос.

      Донна посмотрела на него иронически:

      – Комми? Тогда я из Сталино.

      – Пикироваться нам совсем незачем, – вставил главный, возвращая управление беседой себе. – Что до меня, то вы видите перед собой специалиста по истории техники и вооружений.

      – Позвольте узнать ваш позыв… то есть псевдоним, – улыбнулась Донна.

      – Извольте. Я – Панас, и да, я из Киева.

* * *

      Вечером по всему зданию включены акустические антиловушки, чтобы отбить у Чёрного моря охоту своим ревом прерывать мирное течение бесед.

      Первая из них началась прямо во время обеда. И поэтому, когда «беседчики», как предложил называть им самим себя речистый Панас, переместились в «беседку», он же, обращаясь к Донне, спросил:

      – И чем же, голубушка, вы можете объяснить такую любовь вашего, гм, простите, старокиевская привычка-завычка, – нашего Донбасса к пафосным лозунгам при полной нелюбови его к пафосу в быту, как говорится, и на производстве?

      Донна, видимо, продолжая развивать ранее начатую мысль, ответствовала:

      – Все просто. Половину своей новейшей истории Донбасс прожил при