Месть легких денег. Наталия Антонова

порешить гражданочку?

      – Не могли, – покачал головой Муравецкий. – Если бы вы их тогда видели, то не сомневались бы в моих словах.

      – А что там было видеть? – заинтересовался следователь.

      – То, что у обоих зуб на зуб не попадал от пережитого ужаса.

      – Может, убили и испугались?

      – Нет и ещё раз нет, – уверенно повторил старик.

      – Хорошо, убедили. – Про себя Наполеонов уже решил, что, если эксперт подтвердит, что на топорище нет отпечатков пальцев Гаврюши и Марьяны, а на их одежде нет следов крови убитой, он их отпустит. Но пока пусть ещё немного посидят.

      Марьяну из числа подозреваемых он не исключал, потому что знал, что иной раз и женщина способна нанести мощный удар. Особенно если она в состоянии аффекта. Мало ли что могло прийти Марьяне в голову при виде прилично одетой женщины. Хотя не могла же она приревновать к ней своего Гаврюшу. Впрочем, кто знает, что происходит в голове людей, по воле случая или ещё по какой-то причине оказавшихся на самом дне.

      Оставив разбирательство с бомжами на потом, следователь вернулся к разговору с Муравецким.

      – Силантий Фёдорович, – спросил он, – а вы отчего так рано вышли на улицу? Любите свежим, не загазованным воздухом подышать? В такую рань это самое то.

      – Какое там свежим воздухом! – отмахнулся Муравецкий. – Я бы лучше ещё поспал. Да у Игнатия живот прихватило. Игнатий наш пёс, – пояснил он на всякий случай.

      – Это я уже понял, – улыбнулся Наполеонов.

      – И ведь я сам в этом виноват, – сокрушённо проговорил Силантий Фёдорович.

      – В чём в этом вы виноваты? – не сразу понял следователь.

      – Перекормил я собаку. Жена меня предупреждала, а я не послушался, пошёл у него на поводу, – кивнул Муравецкий на пса, сидящего рядом и смотрящего на хозяина преданными глазами.

      – Ничего, бывает, – отозвался Наполеонов. – А теперь к происшествию. Вы вышли на улицу и увидели бегущих к вам бомжей.

      – Не сразу. Прошло несколько минут. Игнатий убежал в кусты. И тут я увидел бегущих Гаврюшу и Марьяну. Но бежали они не ко мне, – уточнил старик.

      – Куда же они бежали? – спросил следователь.

      – Да куда глаза глядят! – отозвался Муравецкий. – Я уверен, что они сами не соображали, куда бегут. Лишь бы оказаться подальше от своей ужасной находки.

      – А вы их притормозили?

      – Так и было. Я захотел выяснить, что случилось.

      – И они вам рассказали?

      – Сначала путано. Я мало что понял. И решил убедиться сам.

      – Убедились?

      – Убедился, – вспомнив то, что увидел в тот момент, старик снова изменился в лице.

      – Силантий Фёдорович, этот дом давно пустой стоит?

      – Месяца четыре с тех пор, как расселили жильцов, уж точно прошло. А может, и больше.

      – Раньше вы в этом доме не бывали?

      – Не приходилось.

      – И у вас не было знакомых среди тех, кто жил там раньше?

      – Не было.

      – Может, с кем-то из бывших жильцов встречались в аптеке, в магазине?

      – Может, и встречались, скорее