Закрывай дверь на ключ. Алекс Урса

компьютер, аудиоинтерфейс, студийный монитор, наушники, висящие на микрофонной стойке, и змеящиеся по полу микрофонные кабели. И только потом, со спокойной душой, переключил внимание на вторую половину квартиры.

      Он неторопливо осматривал помещение, стараясь не передвигать вещи с места на место и сохранять их прежний порядок. Впрочем, в таком бардаке его вмешательство вряд ли могло быть замечено. Он открывал шкафы с одеждой и обшаривал полки, запуская руки под стопки вещей, вдыхая невольно сладковато-терпкий запах носившего их человека. Достал наугад несколько предметов гардероба: футболки с длинными рукавами, преимущественно черного цвета, по-видимому, любимые и заношенные потёртые голубые джинсы. Концертные костюмы, очевидно, хранились в другом месте. В квартире же было только то, что Анжело носил в повседневной жизни. Внизу была свалена обувь – тяжёлые кожаные ботинки вперемешку с несколькими парами кроссовок. Франсуа закрыл дверцы шкафа и, кинув взгляд на не заправленную постель, на которой валялась гитара, направился к стеллажам. На некрашеных сосновых полках хранились фотоальбомы по архитектуре, старые журналы, преимущественно на итальянском языке. Биография Джима Хендрикса. Альбом фотографий Принса. Библия. Огромная ваза со всевозможными подвесками, амулетами, кулонами, браслетами на полу. Несколько ярких платков, привязанных прямо к изголовью кровати. Грязный бокал с явным запахом спиртного на прикроватной тумбочке.

      Франсуа вздохнул и двинулся к заваленному изрисованными листами бумаги письменному столу. Он аккуратно взял в руки первый, самый верхний. Судя по всему, рисунок был сделан Анжело, и рисовал тот просто превосходно. Франсуа задумчиво рассматривал коленопреклоненную фигуру мальчика – почти дитя с обнаженным торсом и выпиравшими из-под кожи рёбрами. Голова его была понуро опущена, а в руке он сжимал ключ. Франсуа присмотрелся. Этот ключ был очень похож на тот, что у покойного Седу оказался в кулаке в ночь убийства. Он взял второй рисунок. Опять ребёнок. Тот же мальчик, только теперь ключ висел у него на шее, на тонком чёрном шнурке, словно талисман, и точно так, как, вероятно, носил его Анжело. Третий рисунок Франсуа взял онемевшими палцами. Тот же мальчик, только теперь преклоненный и безропотно склонивший голову перед нависшей над ним большой тёмной фигурой, больше всего напоминавшей хищную чёрную птицу. Фигура мальчика была прорисована детально, а вот нависшее над ним существо было обозначено лишь несколькими широкими штрихами, словно у художника не хватило сил закончить задуманное. Франсуа сосредоточенно перебирал рисунки на столе. Следующим шёл рисунок того самого ключа, который Анжело назвал своим талисманом. Дальше ещё один рисунок ключа, и ещё один. Рисунков было очень много. Одно неаккуратное движение и они сошли на пол бумажной лавиной, разлетелись с тихим шелестом по всей комнате. Франсуа присел на корточки, снова и снова перебирая листы. Мальчик и ключ. Ключ и мальчик. Какие-то рисунки детально проработаны,