Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722–1735). Игорь Курукин

в январе 1701 года отплыл из порта Сурат обратно в Персию, погрузив закупленные товары (краску «лавру», «сахару леденцу чистого», «инбирь в патоке» и пр.) на два корабля. Но здесь удача от него отвернулась. На обратном пути через Персидский залив его дважды «пограбили» пираты на сумму 18 519 рублей 15 алтын 5 денег. Купцу так и не удалось рассказать молодому царю Петру о богатствах Востока – в Шемахе, почти на пороге родной страны Семен Маленький и его племянник Сергей Аникеев умерли. Однако царь о них вспомнил и в 1716 году затребовал к себе «в поход» оставшуюся в московских приказах документацию о миссии С. Маленького – но к тому времени она уже оказалась утраченной в очередном пожаре[51].

      Северная война еще не была закончена, но царь уже знал, что военная мощь Швеции сломлена, и искал новые цели внешней политики на Востоке. Планы Петра I вышли за пределы Европы, на океанские просторы и древние торговые пути Центральной Азии. Искать предлог не пришлось – послы хивинских ханов в 1700 и 1703 годах просили о принятии хивинцев в подданство, на что царь тогда же изъявил согласие. Подобные просьбы, как правило, на деле означали лишь расчеты на покровительство в спорах с соседями и предоставление привилегий собственным «купчинам». Но теперь Петр смотрел на это предложение иначе.

      B 1714 году прибывший через Астрахань в Петербург туркмен Ходжа Нефес с полуострова Мангышлак рассказал, что в давние времена Амударья впадала в Каспийское море, пока хивинцы не перегородили реку плотиной. Если эту плотину разрушить, река вновь потечет по старому руслу. Ходжа Нефес, видимо, полагал, что могущество царя позволит вновь привести воду на засушливые земли туркменов. Но для Петра предложение повернуть течение великой среднеазиатской реки означало в первую очередь возможность установить беспрепятственную «коммуникацию» с далекой Индией, тем более что на европейских картах XVI–XVII веков Аму-дарья как раз изображалась впадавшей в Каспий.

      Осенью 1714 года поручик гвардии Александр («Бекович») Черкасский (поступивший на русскую службу выходец из кабардинского княжеского рода Бекмурзиных) вышел в море во главе флотилии из двух шхун, 27 больших стругов, одной бусы, имея 1744 человека пехотинцев и казаков, 33 артиллериста при 19 орудиях и 100 моряков. Кроме того, с ним плыли 14 астраханских дворян, 4 подьячих, переводчик и сам Ходжа Нефес. Потеряв в штормах несколько стругов, Черкасский вернулся в Астрахань, но в следующем апреле двинулся к заливу Тюб-Караган у Восточного побережья Каспия. Здесь местные туркмены обещали показать прежнее русло Аму Дарьи. Посланный на разведку Ходжа Нефес со спутниками добрался до начала низменного дола, который, по словам туркменов, продолжался до самого Каспийского моря и являлся древним руслом Аму-Дарьи, и после трехдневного следования по нему вернулись обратно. Так были получены первые определенные сведения о древнем протоке, действительно связанном с Аму-Дарьей, –

51

См.: Байкова Н. Б. Роль Средней Азии в русско-индийских торговых связях (первая половина XVI – вторая половина XVIII в.). М., 1964. С. 74–75.