Персидский поход Петра Великого. Низовой корпус на берегах Каспия (1722–1735). Игорь Курукин

и Шемахе появились русские консулы. Они должны были собирать относящиеся к торговле сведения, выдавать паспорта русским подданным, заверять их обязательства, завещания и сделки, а в случае смерти купца описывать и сохранять его имущество для передачи наследникам.

      1 сентября 1717 года посольство Волынского, за исключением оставленного при шахском дворе толмача Семена Аврамова, отправилось в обратный путь. Для следования посол избрал маршрут на Гилян и далее по побережью Каспийского моря на Кескер, Астару и Муганскую степь на Шемаху – через те земли, которые особенно интересовали царя. Путь занял три месяца и 16 дней, не считая вынужденной месячной остановки в Тебризе. Волынский не торопился – и потому успел выполнить еще одно задание: ознакомиться с состоянием приморских провинций.

      Путевой «журнал» посла обстоятельно описывал главный город Гиляна Решт с его площадями, базарами и пятью тысячами домов. Волынский собрал информацию о развитой шелкоткацкой промышленности, выделывавшей «парчи изрядные» – не случайно Гилян давал шахской казне, «как нам сказывали, тысяч по триста, а времянем и больше», всяких сборов и пошлин. Ниже посол подчеркнул, что там не только «множество родится шолку», но и «здешний шолк выше протчих», и уточнил доход провинции: «Шолку… зело оного родитца много, с которого только одних пошлин (как слышал я сам от эхтадевлета шахова) собирается в казну шахову до 900 000 рублей, кроме иных доходов. Также и пшена (риса. – И. К.) зело много родитца, и такова во всей Персии нет, откуды весь дом шахов довольствуетца».

      Шелк и лучший во всем Иране рис, по мнению Волынского, стали основой благополучия жителей, которые «все особливо богаты, и некоторые персианы не так денежны, как гилянцы». Однако посол был вынужден отметить и менее приятные особенности столь богатых земель. В 1717 году Гилян был охвачен эпидемией – «поветрием», от которого умерло, «как сказывают… с 60 000 человек здешних жителей, кроме приезжих, которые приезжают для покупки шелка из Алепа, из Вавилона и из протчих мест из Арабии; также и от Константинополя, как турки, так и греки и армяне». Места в Гиляне «зело сырые и непрестанно ложатця от гор великие туманы и мглы, от которых зело нездоровый и заразительный воздух; и редкой год, чтоб поветрия не было». В другом месте посол сообщал, что города и селения провинции расположены «в великих лесах и в болотах, где ни малых поль (полей. – И. К.) нет, токмо болота и непроходимые леса». Поэтому гилянцы, «мощно сказать, что вне света живут, в пропастях».

      Следуя далее, Волынский отметил богатство Ширванской и других пограничных с Турцией провинций, которые «не малой интерес Персии приносят, ибо великие караваны турецкие по нескольку сот верблюдов для купечества туда приходят». В самом Ширване же «и лесов довольно… и скотом довольны и рабами, лутчей интерес их шолк, которого довольно везде родитца, и редкая деревня, где б не было шолковых заводов»