Целитель. Новый путь. Валерий Петрович Большаков

плечами. Вздохнув, поляк негромким речитативом завел молитву-пароль:

      – Святый Господи, Отец мой всемогущий, Господи вечный, светоч правды, умоляю Тебя явить свою вечную милость и ниспослать мне истинное знание… – он смолк и облегченно выдохнул, расслышав дребезжащий голос «Кащея».

      – …Да очистится и освятится душа моя! – с энтузиазмом подхватил дед. – Да помогут мне в свершениях моих непоколебимая вера, справедливое суждение и святое учение Церкви. Именем Иисуса Христа, нашего Спасителя. Да будет так.

      Помолчав, «Кащей» тихо добавил:

      – Давно ждем вас, уж и не чаяли свидеться.

      – Нельзя было сразу, – неуклюже оправдался Томаш.

      Старик слегка наклонил голову, соглашаясь, и проскрипел:

      – Следуйте за мной.

      Все трое чинно покинули центральный неф и вышли на солнце, моргая после церковного сумрака. Степенно шагая, добрели до Кировской, перешли улицу, плутая в переулках.

      – Нам сюда, – «Кащей» поворотил хищный нос к рустированному фасаду. – Мы очень тщательно отбирали тех, кто сегодня заменит вас, а уже завтра вылетит в Италию под вашими именами. Главное, что оба – католики, верные и проверенные…

      – Вылет послезавтра, – поправил старика Аглауко, допуская к губам ухмылочку, – и звать их будут иначе, чем нас.

      – Не придирайся, – забрюзжал Платек.

      – Да так еще лучше! – взбодрился «Кащей», открывая дверь. – Прошу.

      Величественный подъезд встретил троицу гулкой тишиной – каждый шаг, каждый шорох достигал ушей, пугающе усиливаясь, словно кто подкрадывался со спины, выгадывая момент, чтобы напасть.

      «Нервишки, однако… Шалят!», – усмехнулся Томаш.

      – Сталинский ампир, – негромко сказал Мути. Видать, и его прижали акустические фокусы.

      Старик позвонил в добротную дверь – два коротких звонка, два длинных, один короткий. Не сразу, но ему ответили.

      – Кто там? – послышался слабый боязливый голос.

      – Открывай, – каркнул «Кащей».

      Защелкали запоры, и дверь приоткрылась.

      – Заходите! «Хвоста» нет?

      – Нет, – сухо обронил Томаш

      Он вошел за стариком, встречая в прихожей коренастого человека с квадратным лицом. Бесцеремонно оглядев «сменщика», Платек кивнул – сходство есть, даже смуглинка заметна.

      – Загорал?

      – Все лето! – поспешно ответил перебежчик, и выдохнул: – Дождались, Господи!

      – Потом, потом! – отмахнулся «Кащей» в тягостном нетерпении. – Переодевайтесь!

      – А где мой?.. – закрутил головой Мути.

      – Я здесь! – откликнулся второй «сменщик», выглядывая из совмещенного санузла.

      – Похож, вроде… Начали!

      Томаш сноровисто разделся до трусов, и натянул на себя приготовленную одежду, не броскую, но удобную. И никакой синтетики!

      – Не спеша, гуляючи, как бы вернетесь в гостиницу «Интурист», – наставлял «сменщиков» Аглауко, застегивая простенькую фланелевую рубашку. – Вот карточки гостей. Предъявите