Целитель. Двойная игра. Валерий Петрович Большаков

как нашкодивший кот: – Чё не раньше?

      – Так ведь война же шла! – изобразил я кроткое недоумение. – Германия и сама была не прочь «расширить жизненное пространство» за наш счет. А вот, как сдулись немцы, так Англия, Америка, Франция с Японией и начали бы отхватывать от русского пирога самые смачные куски – Север, Украину, Кавказ, Дальний Восток…

      – А Япония тут причем? – неподдельно удивился Динавицер.

      – Ой, Изя! – не выдержала Аля. – Историю надо было учить!

      – А нам такого не задавали! – вывернулся Изя.

      – Мон шер, самураи тоже входили в Антанту, – подсказал Жека.

      – Вот! – обличающе сказала Ефимова. – Он знает, а ты почему-то не знаешь!

      – Да ладно… – заныл Изя обиженно.

      Циля Наумовна грозно застучала карандашом. Динавицер сел в позу примерного ученика, и поднял руку.

      – И чё? Захапали бы весь наш Дальний Восток?

      – А кто бы им помешал? Развалили бы наше отечество на бесправные колонии, протектораты и подмандатные территории! – выдержав паузу, я договорил: – А Ленин собрал их в «великий, могучий Советский Союз». Вот такая была роль у Ильича. Можно хвалить его, можно ругать, но без него и о самой «нашей истории» не пришлось бы говорить, мы бы потеряли ее вместе с державой. А теперь вот учим «Историю СССР»!

      Ненадолго зависла тишина. Петренко крякнул, первым захлопав в ладоши – и я сорвал бурные аплодисменты. Только Пивоваров рукоплескал как-то неуверенно, а Циля Наумовна то хлопала, то грозила мне пальцем, чтоб не пугал так райком.

      – Молодец, парень! – заценил старый рабочий и крепко пожал мне руку, привставая. – Все, как полагается, как надо! А ты не куксись, Кирилыч. Видал, какая смена растет?

      – Вида-ал… – с сомнением протянул секретарь.

      – Что? – ехидно прищурился Петренко. – Не все уложилось в параграфы? Так это потому, что пацан сам думает, а не чешет по писанному да согласованному!

      Задренчал звонок, и классная повысила голос:

      – Не расходимся! Все на торжественную линейку!

      – На улицу, Циля Наумовна? – дисциплинированно спросил Заседателев.

      – В актовый зал! Товарищи, вы с нами?

      – А как же! – хмыкнул пролетарий, залихватски подкручивая пышные усы.

      И девятый «а» повалил в актовый. Инна продефилировала рядом, но даже не посмотрела в мою сторону. А я не огорчился. Привыкаю, что ли?

      – Миша, подожди!

      Меня догнали близняшки – и решительно взяли под руки.

      – Миша, ты был молодец! – серьезно похвалила меня Светлана.

      – Почему – был? И остался! – рассудила Маша.

      – Балда! Я имею в виду, что этого деятеля уделал, райкомовского.

      – Сама балда!

      – Миша, чего она обзывается?

      – Вот наглая! Вот наглая! – возмутилась Маша. – Первая же начала!

      – Девушки, не ссорьтесь! – сказал я внушительно. – Какой пример вы подаете подрастающему поколению?

      – Так именно! – припечатала