Подлинная история носа Пиноккио. Лейф Г. В. Перссон

при исполнении, угрозы насилием, попытка нанесения телесных повреждений. Всего двенадцать различных правонарушений, если я правильно посчитала.

      – Теперь все понятно, – усмехнулся Бекстрём. – Старуха ведь представляет угрозу всем нашим социал-демократическим ценностям. Самое время посадить ее в тюрьму.

      – Я услышала тебя, понимаю, что ты имеешь в виду, и не вижу никаких проблем. Но мне не нравится заявление об угрозе, которое мы получили в четверг вечером. Оно поступило непосредственно в наш участок. Заявитель сам приходил к нам. Разговаривал с сотрудниками дежурной части.

      – Давай я догадаюсь. Коллеги из кролико-хомячкового отдела захотели дополнить что-то, о чем забыли?

      – Нет. – Анника Карлссон покачала головой. – Заявитель – соседка госпожи Линдерот. Она живет в том же доме, хотя и на пятом этаже. А наша преступница на самом верху, на восьмом. И именно эта соседка писала заявления на Линдерот, обвиняя ее в плохом обращении и с хомяком, и с кроликом, если тебе интересно. Кроме того, она несколько раз жаловалась в правление квартирного товарищества, но это уже другая история.

      – И кто же она?

      – Одинокая женщина. Сорок пять лет. Работает на полставки секретарем в компьютерной фирме в Щисте. Никаких замечаний по нашему ведомству. Большую часть своего времени, похоже, тратит на различную общественную деятельность. Помимо всего прочего является пресс-секретарем организации «Защитим наших братьев меньших». Это, очевидно, какая-то радикальная группа, отколовшаяся от «Друзей животных». Там она раньше заседала в правлении, кстати.

      – Можно себе представить. И у нее есть имя?

      – Фриденсдаль, Фрида Фриденсдаль. Фриденсдаль[1] с «с» посередине. Она сама взяла его себе, а при рождении ее назвали Анной Фредрикой Валгрен, если тебе интересно.

      – Но, черт побери… – Бекстрём почувствовал, как его давление резко пошло вверх. – Ты же сама видишь, Анна. Фрида Фриденсдаль с «с» посередине плюс «защитим наших братьев меньших». Она ведь чокнутая. Что значит – защитим наших братьев меньших? Она болеет душой и за вшей, и за тараканов?

      – Я понимаю ход твоих мыслей, и тоже так подумала. Именно поэтому сама допросила ее. Еще в пятницу, у нее на работе, поскольку она отказалась приходить к нам в участок, чтоб ты знал. Если верить ее утверждениям, она не осмеливается больше жить дома. По ее словам, боится за свою жизнь, и пока переехала к подруге. Но как зовут подругу и ее адрес, говорить не хочет. Вроде бы как не осмеливается. Не верит, что полиция сумеет ее защитить. И подруга тоже, конечно. Последняя вообще якобы была замужем за полицейским, и тот избивал и насиловал ее.

      – Можно себе представить, – ухмыльнулся Бекстрём.

      – Знаешь, я не думаю, что она придумала все, о чем говорит. Если, конечно, не принимать во внимание те или иные преувеличения, какие мы с тобой и нам подобные давно привыкли пропускать мимо ушей. Она действительно боится. За свою жизнь просто-напросто. А если говорить об угрозе, про которую

1

В дословном переводе со шведского «долина покоя». (Примеч. пер.)