Путь воина. Арсений Втюрин

Буривой не держит слова, даденного брату своему! Иди, Борута, распоряжайся, а гостей чужеземных я ныне же со двора выпровожу, пора делами заняться! – Князь хитро улыбнулся. – Прав ты, много их накопилось, всех сразу и не переделать будет! К следующей весне, видать, надо сына моего, Гостомысла, с его дружиной из Мурома вызывать, а то застрял он у друзей своих после похода, глаз сюда не кажет. Хватит ему там гостевать да с князьками мелкими тяжбами и охотой развлекаться, пора за дела государственные браться! Чай не мальчик давно. Воевода он знатный, а вот правитель пока никудышный! Пусть во всём теперь мне помощником будет!

      Глава 10

      Занятия длились почти всю световую часть дня с небольшими перерывами для приёма пищи и ополаскивания тела в реке.

      Вода спасала не только от жары. Полученные многочисленные ссадины и царапины разъедало едким потом, и они быстро загнивали. Баррос понимал это, изредка останавливая занятия и отправляя всех окунуться в реку, а потом смазывать раны целебной мазью, которую специально держали в небольших горшках.

      Разное деревянное оружие кучами лежало на берегу. По команде учителя дети несколько раз за день меняли мечи на копья, секиры, булавы и дубины. Их учили отбиваться с помощью щитов, камней, палок и просто голыми руками. Сотни и тысячи раз повторялись одни и те же приёмы, удары, блоки, прыжки и падения. Движения становились уже бессознательными. А Баррос заставлял повторять их снова и снова. От многочисленных ударов тело каждого ребёнка превратилось в один сплошной синяк. Учитель даже смеялся, что у него теперь есть десять кусков мягкого мяса для жарки.

      Год промелькнул совершенно незаметно. Дни летели длинной однообразной вереницей в постоянных тренировках и поединках с разными противниками. Дети потеряли счёт им. Уже давно никто из мальчиков не падал без сил после занятий от усталости на тюфяк. Тела юных гладиаторов налились силой, окрепли и легко переносили удары деревянного оружия.

      После вечернего приёма пищи ребята устраивались на террасе или на широкой лестнице, ведущей вниз. Им было запрещено заходить в чужие казармы и общаться с другими детьми. Лучники на вышках не спускали глаз с маленьких рабов-гладиаторов и даже ночью при свете факелов бдительно несли вверенную им сторожевую службу.

      Рус, лежа на своём тюфяке по соседству с Асомо, привычно смотрел на отражающиеся отблески огня факела на стене.

      – Утром нас увезут отсюда! – Шёпот Асомо вывел мальчика из задумчивости.

      – Откуда ты знаешь?

      – Вечером я слышал, как Баррос сказал одному из учителей, что он закончил свою работу, и ланиста отпустил его в город отдохнуть и развлечься. Ему осталось только передать нас какому-то Флору. Тот утром приедет в школу.

      – Неужели кому-то продадут?

      – Не думаю. Ты разве забыл о том, что говорил ланиста? Ведь из нас хотят сделать элитный отряд! А пока мы – всего лишь хорошо подготовленные бойцы.

      – Что же с нами будет? – Рус не на шутку разволновался.

      – Мне