Глушь. Алексей Игоревич Кудряшов

ледяной узор по поджилкам

      Вытащить пистолет? Не успеть. Ударить по дулу, отскочить в сторону? А если он не один?

      – Руки чтоб я видел, – прогундел за спиной голос.

      Костя подчинился.

      – Встал.

      Костя медленно поднялся, осторожно обернулся. Так и есть. Вадим Аристархович вместе со своей свитой. Лесник и председатель с беспристрастными лицами, хозяин – с ремингтоном в одной руке и сигарой в другой, ухмыляясь смотрел на него свысока, на лице – презрительная ухмылка.

      Вот сейчас Косте стало страшно по-настоящему. Сколько раз он ощущал в руках тяжесть оружия, сколько раз взвешивал в руках холодный металл, но всякий раз он чувствовал: этот весь смертельный. Этот клубок винтиков создан, чтобы стрелять и убивать. И каждый раз, вдавливая тугой спуск, он чувствовал, как усилием высвобождает страшную, скрытую в этом предмете силу. Так уж оно было собрано: хочешь отнять жизнь, напрягись, пока напрягаешься – подумай, нужно ли это. А теперь оружие смотрело на него. И потаенная сила пули могла в любой миг вырваться на него.

      – Это и есть тот щенок, что тут шарится? – верхняя губа олигарха искривилась.

      – Да, Вадим Аристархович, – пробормотал администратор, – непоседливая нынче молодёжь.

      – И чего тебе, малой, не сидится спокойно?

      Костя растерялся. Ни разу в жизни ему еще не приходилось смотреть в ствол ружья.

      – Да я…в общем…просто…

      И в голову ничего не шло. Никаких идей чтобы отбрехаться. Да он и не успел ничего придумать. Удар прикладом в солнечное сплетение выбил дух, подогнул ноги, опрокинул наземь.

      – Мужики-мужики, полегче!

      У ворот стояли Влад и Володя. Как только услышали?

      – Вы чего нашего редактора лупите? – Рыжий дружелюбно улыбнулся.

      – Чё? – Аристархович сощурился.

      – Да мы из газеты, – начал было снова любимую песню Рыжий.

      – Из газеты значит?

      Бах! Еще один удар в дыхло, но уже Рыжему. Володя присоединился к корчащемуся на земле Косте. Влад рванулся было с кулаками на них, но тут же ему в грудь уперлось дуло еще одного ружья. Это уже был лесник.

      – Не стоит, сынок, – предостерегающе покачал он головой.

      – А теперь слухайте сюда, щенки, – олигарх присел, – я не люблю любопытных. А еще не люблю газетчиков. Вы попали вдвойне.

      – Да ладно, мужик, не гони… – прохрипел Рыжий.

      За что тут же получил пинок ногой в грудь.

      – Я тебе ща погоню, – Аристархович ухватил его за воротник, – хочешь на бабки попасть, говнюк? Хочешь, а? Или хочешь, чтоб тебе кишки выпустили прямо тут? А? Хочешь, говно?

      Отпустил.

      – Слушайте сюда, щенки. Радуйтесь, что нам сейчас не до вас. Разборок и без того хватает. Если не хотите себе проблем, то сваливайте отсюда и не лезьте туда, куда собака хер не совала, ясно?

      – Ладно, парни, ладно. Всякое бывает, чего вы так кипятитесь.

      – Да пошел на хер этот высерок! – рявкнул Рыжий, – сука, если бы не пушки, вышел бы я