Новая Зона. Калейдоскоп. Юрий Смирнов

в окно, вспомнил, что на дворе глубокая ночь и тот наверняка спит.

      – Это ведь ты сама подталкиваешь меня, я прав? – обратился он к «Вятке», будто она могла его слышать. Впрочем, в этом была доля правды. «Вятке» не нужно было слышать человеческую речь, она слышала его мысли.

      Кажется, время пришло. Петр на несколько мгновений присел на табурет в кухне, затем сорвался с места и бросил на диван рюкзак, складывая внутрь все необходимое для длительного путешествия. Рюкзак быстро наполнялся вещами: продукты, консервы с тушенкой, фонарик, веревка – в походе могло пригодиться все. Собрав вещи, он затянул шнуровку, сунул ноги в берцы и надел теплый вязаный свитер. Сверху накинул теплую куртку и холщовый плащ болотного цвета с капюшоном, продел руки в лямки рюкзака, постоял немного перед дверью во двор и решительно вышел вон. Взявшись рукой за штакетник калитки, он посмотрел на запястье, на котором поблескивал подарок проводника – железный браслет Филина.

      В первый раз Волкогонов повел его на маршрут через дверь старого сарая, но сейчас он должен был сам решить, куда идти, поэтому он выбрался из деревни по дороге, ведущей к лесу, и оказался на небольшой тропе. Небеса начали алеть, предупреждая путника о наступлении нового дня.

      – Будь мужиком! – попытался приободрить себя Петр, но в душе гадливо ползала тревога, твердя парню, что если он останется в деревне, то будет в полной безопасности. Петя набрал в грудь воздуха, шумно выдохнул и уверенно направился по тропинке в сторону леса.

      Глава вторая

      Машинист

      Состав медленно подъехал к перрону, остановившись единственным вагоном прямо напротив здания железнодорожной станции с вывеской «Бекетово». Зевающие проводники собрались на перроне еще за час до появления поезда, зная, что он прибудет именно сегодня.

      Волкогонов стоял рядом с Рябым и наблюдал, как в вагоне отворяется дверь и наружу показывается старый знакомый – Толик. Он бережно протер тряпочкой поручень, открыл подножку и спрыгнул вниз. Народ потянулся к нему, полагая, что потребуется помощь в разгрузке.

      – Слушай, Слава, – обратился Волкогонов к товарищу, – я чего-то не вижу Петра. Неужели он еще спит?

      – Да не, – протянул Рябой, – я с утречка пораньше заглянул в его избу и обнаружил ее совершенно пустой. Видать, малец набрался храбрости и отправился покорять «Вятку».

      – Рановато ему, – нахмурился Николай Иванович, – как бы чего не вышло.

      – Ой, да брось ты волноваться! Что он, маленький, что ли? Сам ведь видел его в деле. Поди, справится и без твоей помощи.

      – Сам знаешь, какие тертые ребята уходили в одиночку и сколько из них вернулось, – напомнил Волкогонов.

      – Мы ничего не можем изменить, это ведь их выбор. Никто не заставлял их оставаться здесь и не принуждал становиться проводниками. Хотя я, в общем-то, сильно сомневаюсь, что человек на «Вятке» вообще способен что-то выбирать.

      – Ветераны, чего третесь в сторонке? – жизнерадостный и улыбчивый