Лента Мёбиуса. Александр Ломтев

боязно было оставаться наедине с зеленоволосой, и он побежал за другом. А тот уже вытаскивал из-под груды всякого хлама большой дюралевый бак. Вдвоём они доволокли его до заводи и, наполнив водой, потащили в цех. Ладонями они начали брызгать на зеленоволосую, и кожа её на глазах посветлела и разгладилась. Зеленоволосая открыла глаза, и мальчикам показалось, что глаза её изумрудно светятся.

      Но едва вода подсохла, всё повторилось. И тут старший мальчик вспомнил: в дальнем конце цеха, вмурованный в бетонный пол ржавел большой металлический чан. Несколько часов они мели и скребли дно чана, носили туда баком воду; и, в конце концов, перенесли в чан зеленоволосую.

      Потом они нарвали веток и, набросав их у края чана, лежали и смотрели на зеленоволосую. А та пришла в себя, сначала полностью ушла под воду – чан оказался довольно вместительным, а потом вынырнула и, лёжа в воде на спине, внимательно смотрела на мальчиков. Мальчики пришли в себя, когда уже совсем стемнело. Нехотя они поднялись и, постоянно оглядываясь, пошли из цеха.

      Старший спал как убитый, а младшему снились кошмары. Зеленоволосая хватала его за ноги и тянула в чан. И оказывалось, что у чана нет дна, что внизу – огромная подводная пещера. И мальчик одновременно пугался, понимая, что вот-вот захлебнётся, и замирал от восторга – так эта пещера была красива.

      Утром оба в одну и ту же минуту оказались в зарослях у входа в цех. Солнце еще не проникло в разбитые окна, и с минуту они не решались войти в сумрак, но, видимо, зеленоволосая почуяла их, и они услышали знакомое голубиное воркование. Спотыкаясь о битый кирпич, мальчики подошли к чану. Зеленоволосая облокотилась на его край и ждала их. Она чуть заметно улыбалась. Старший мальчик вынул из кармана свёрток, зашуршал бумагой и протянул зеленоволосой бутерброд с маслом и густым черносмородиновым вареньем. Та посмотрела на бутерброд, протянула руку и взяла мальчика за ладонь. Бутерброд упал в воду, но зеленоволосая не обратила внимания, она рассматривала и гладила ладонь мальчика, а мальчик, не мигая, смотрел на неё.

      Потом она дотронулась до младшего, тот вспомнив сон, испугался, но ничего страшного не произошло.

      Они ничего не делали, сидели у чана и смотрели на неё; она иногда ворковала что-то, но день прошёл так быстро, что мальчики очень удивились, почувствовав, что в цех уже заползает ночная сырость.

      На следующий день они пришли к цеху ещё раньше. Она ждала их…

      …Кожа у неё была прохладная, но приятная на ощупь. Она позволяла себя гладить, и мальчики однажды принесли гребень и расчесали её зеленоватые волосы. Странные это были дни. Мальчики жили словно во сне. Утром, наскоро выпив по кружке парного молока с пирогом, бежали на улицу, встречались на краю посёлка и окольными путями – чтобы никто не выследил – пробирались к зеленоволосой.

      Домашние заметили перемены, однажды вечером отец старшего подозвал его: да ты не куришь ли? А ну-ка дыхни… Нет, табаком не пахло – от сына, пахло свежей травой, речной водой и горячим солнцем. Влюбился, решил отец. Младший разговаривал по