Дождь в наших сердцах. Кристи Грей

всем и вправду все равно на это? Тогда я счастлива, если это так и есть.

      Дверь столовой открывалась и закрывалась каждые пять минут, и обычно я не обращала на это внимание, но сейчас повернулась. В столовую вошла Кимберли, и ее смех разносился по всей столовой. Нестранно, что я обернулась, правда же?

      Она вальяжно прошла мимо нашего стола и скажем так “невзначай” зацепила своей ногой мою сумку, которая стояла на полу. Я уже собралась огрызнуться, потому что мои нервы не резиновые, но ко мне вовремя подошла Элиза.

      – Не обращай на нее внимание. Она тебя провоцирует специально. Хочет, чтобы ты сорвалась.

      Конечно. Хочет всем доказать, что я психичка. Это хотела сказать Элиза, но умолчала, решив не задевать эту тему и меня.

      – Кстати, я хотела с тобой поговорить именно об этом, – начинаю я.

      Девушка машет головой.

      – Не нужно, Лаура. Ты не обязана.

      – Нет, я сама хочу тебе рассказать все, что было на самом деле, чтобы ты не считала меня такой, как считает полшколы.

      – Я и так тебя не считаю такой… – Элиза смотрит в самые глаза и говорит с самой настоящей искренностью.

      Мне приятно, что хотя бы она на моей стороне. В начале сентября я думала, что вдруг у нас с ней получится и мы станем теми подругами, которые пойдут вдвоем против всех? Кажется, так оно и случилось. Я не ошиблась в ней, а она во мне.

      – Но я все равно хочу тебе рассказать, – настояла я. – Я живу с тетей и бабушкой, потому что у меня нет родителей. – Лицо Элизы расслабилось, и даже мелкая улыбка угасла. – Моих родителей убили. Двоих. А маму на моих глазах.

      Ужас, сожаление заполнили лицо подруги. Она открыла губы, чтобы сказать, как ей жаль, но я выставила указательный палец, тем самым говоря, что это еще не конец того, что я хотела бы рассказать.

      – Мне было семь лет, когда это произошло. Я была маленькой, и эти события очень сказались на моей детской психике. И вот… С тех самых пор все началось. Моя жизнь распалась на «до» и «после». У меня начались частые панические атаки. Я не могла нормально спать, потому что, каждый раз, как я засыпала, меня всегда мучили кошмары с родителями. А потом… После двенадцати где-то все усложнилось. Мне становилось все хуже и хуже. В пятнадцать я хотела совершить самоубийство. И у меня почти получилось, но меня застукала бабушка. У нее там чуть сердце не сдало, и она сказала, что это была последняя капля ее нервов. И меня положили в психиатрическую больницу.

      – Лаура… Мне так жаль…

      – В районе четырнадцати лет надо мной очень сильно поиздевался один парень из старших классов, из одной из моих прошлых школ. Их я, кстати, меняла так часто в своей жизни, что не успевала привыкать. И в каждой из них у меня не было друзей. Меня считали психованной дурой, как, впрочем, и считает Кимберли. Полгода назад меня выписали из психбольницы, решив, что с меня хватит, что я уже пришла в себя. Но я продолжаю принимать различные препараты, чтобы поддерживать себя и снова не сорваться.

      – И как ты сейчас? – я видела мерцающее волнение в ее глазах, когда она впитывала все больше и