Улитка на небосклоне. Юлия Прийма

стало внезапно великим.

      Рыбки оживших лучей уплывают,

      В чаше фонтана стайка живая.

      Розовый свет, золотые прожилки.

      Водная гладь стала чьей-то развилкой.

      Вечер и день, разделяя, танцуют

      В чаше фонтана веселые струи.

      Водное тело в ночи серебрится.

      Месяц и звезды покажут нам лица.

      Завтра придем любоваться фонтаном,

      Спросим у рыбок про дальние страны.

      ****

      Обжигающие губы октября.

      И дыхание – мятный дерзкий ветер.

      Я сейчас готова измерять

      Шелест, хруст и свист всего на свете.

      А вокруг танцует листопад,

      Паутина стала, словно кружево.

      Осень, как и много лет назад,

      Распевает голосом простуженным.

      Как при солнце, так и при луне

      Она жжет пустые обещания.

      Мой октябрь в сонной тишине

      Дарит поцелуи на прощание.

      Где-то иней серебрит траву,

      А пока багряным шлейфом движутся

      Листья, это значит наяву

      Осень мне подруга и сподвижница.

      ***

      Что такое, что случилось?

      Свет уходит в фонари.

      Будто солнце превратилось

      В то, что светится внутри.

      Будто светлячки ожили,

      Лампочками их зовут.

      Я смотрю и вижу крылья.

      Точки света там и тут.

      В фонари уходит солнце,

      Улыбается луна.

      И в открытое оконце

      Пробирается она.

      – Скоро будешь спать ложиться, —

      Шепчет лучик в тишине

      Свет решился превратиться

      В то, что будет сниться мне.

      ***

      Когда ведуньи сушат травы,

      И реки силою полны.

      Когда поют кругом дубравы

      И смотрят колдовские сны,

      Моя душа зовет в дорогу,

      В осенний шелестящий лес.

      Там в горных каменных отрогах

      Таится множество чудес.

      Ведунья-осень варит зелье,

      Срывает ветром чахлый лист.

      Кружит дождинки для веселья,

      А мир вокруг так тих и чист.

      И прело-пряным винным духом

      Щекочет ноздри, песнь звучит.

      Ведунья-осень, ты, по слухам,

      Творишь чудесное в ночи.

      ***

      Мы с тобой, как Чуковская и Ахматова,

      В смысле тоже рождены крылатыми.

      И пускай наши куртки заплатаны,

      Но зато наши души – нет.

      Пусть другие скрыты за латами,

      Наши смыслы становятся платою,

      Наши недра не вскроешь лопатою,

      Не схоронишь солнечный свет.

      Изнутри он сочится и капает,

      И сосна так смолистою лапою,

      Обнимает, как мамочка с папою,

      Оставляет следы и значки.

      Мы с тобой в этой дружбе живительной

      Вспоминаем, что жизнь удивительна.

      Мы мечтаем, да так упоительно,

      Что в сердцах вдруг зажглись огоньки.

      Мы с тобой в темноте светлячки.

      Дверь