Операция «Гвоздика». Mirei Han

щечки, с рюшками белыми. Наслаждался тем вечером, переглядками их, пока глазёнки светлые, явно зелёные в лучах одинокого фонаря, по нему проходились.

      Волк и не был против, впервые на свою шутовскую маску злясь, когда незнакомка скрылась из его виду.

      Из мыслей её силуэт вытеснил, забывая, словно об очередной драке. Практически забыл, пока не увидел девушку вновь в сопровождении Ежа.

      Клялся мысленно пацанской честью перед Димой, что девку его уводить не собирался, пока та ему сама команду не дала. Да такую громкую, что аж в ушах звонким эхом от стенок отбивалась.

      – Извините… а что значит «ходить под кем-то»?

      – Ёж, – подозвал к себе пальцем, параллельно сигарету закуривая. Затянулся во все лёгкие, не жалея их. – Говоришь, не твоя девчонка?

      Лукаво, обманчиво добро, улыбнулся, тяжёлую руку на шею паренька укладывая.

      – Да не дрейфь, малец. Вижу, что близок ей, что ради неё распетушиться перед пацанами готов. Ну, ты и сам это знаешь, – обвёл пальцем мальчишеский нос, игнорируя чужую боль, Сие действие заставило парня зажмуриться, но не пискнуть.

      Специально тыкал, чтоб неповадно мальцу было.

      Дима это знал, Волк понимал, что Ёж, повторись подобное ещё раз, вновь кинется в защиту подруги, пренебрегая пацанскими понятиями.

      Понимал, оттого злило.

      – И раз уж барышня не под кем не ходит, то никто предъявлять за неё не будет, я верно говорю? Верно, – дым в лицо пускает, запугивая. На место ставит, обращая внимание на то, как подростку этот расклад неугоден. – Так как ты ближе всего к мышонку, значит и расскажешь о ней всё, что знаешь. А я, так уж и быть, забываю твой сегодняшний проёб и пиздюкам скажу, чтоб не судачили. Нет, так Леший воспитательный им процесс устроит, смекаешь?

      Читалось между строк:

      «Соглашайся, и я предоставлю тебе место под солнцем рядом с собой».

      Сомнения определённо были. Неохотно представлял, как эту информацию из него с кровью выбивать придётся, вспоминая их близкие отношения.

      – Что именно вам интересно?

      По дружбе сдал, мать вашу.

      Ухмыльнулся, довольствуясь не только ответом, но и тем, как сдал мальчишка свою подружку. С садистским кайфом представлял глазки мокрые, пока Никита к себе прижимает её, разбитую предательством, к груди.

      Сделав последнюю затяжку, выбросил папиросу.

      – Всё, малец. Порядочная ли, с кем трётся помимо тебя, есть ли связь с ментами, где учится, какие панталоны носит, блять, – ладонями лицо потирал, улыбку пряча. Ожидание было сладкой вещью.

      Дмитрий его радости не разделял, сокрушаясь на свою трусость. Проблем с Волком не хотел, поэтому выкладывал, как на духу, а сам, руку на сердце укладывая, клятву давал от Алисы бешенного пса отвадить.

      Только про Марину умолчал. Знал, что старшему подобное не понравится, а грушей для битья, хотя бы пока раны не заживут, не хотелось.

      Никита молча выслушивал, не перебивая. Начатую бутылку водки из-под ног достал, из горла чуть отхлёбывая,