Шаг за край. Тина Сескис

которую уже видела, но поняла, что никак не может вникнуть в сюжет. Позвонила мать: волнение от зазвонившего телефона и разочарование, что звонил не Бен, привели к тому, что ответить было невмоготу. Пошла принять ванну, но лежа в ней, сгорала от стыда. Кончилось тем, что отправилась в постель и наконец-то несколько утешилась, уже после десяти часов, когда поняла: он наверняка сегодня звонить уже не соберется, так что и ей можно перестать думать об этом. И она, обессиленная тревогой и ожиданием, погрузилась в жизнь преступного мира семнадцатого века, о котором повествовал читаемый ею роман.

      Жужжание и звонок разбудили Эмили. Она потянулась за телефоном на столике рядом с кроватью: 11:28.

      – Алло, – ответила она.

      – Эмили? Это Бен. Алло? Это Бен говорит, из парашютного клуба. Простите, что звоню так поздно, весь день был занят, а потом зашел в паб, а сейчас, придя домой, вышел в Сеть и увидел ваше сообщение.

      – О-о, – произнесла она.

      – Что такого важного? – упорствовал Бен, и она подумала, что он, судя по голосу, слегка пьян.

      – А-а, теперь это уже неважно.

      – Вы все еще хотите выпить чего-нибудь вечером?

      – Уже одиннадцать тридцать, – сказала Эмили. – Слишком поздно. Заведения уже закрыты.

      – Могу к вам подъехать. Вы все еще в Честере?

      – Да, – сказала она. – А вы где?

      – В Траффорде. У вас какой адрес?

      – Это же очень далеко. Вам не один час понадобится…

      – Такси возьму. Уже через час к вам доберусь…

      Эмили молчала.

      – Хотите, чтоб я приехал?

      Эмили все еще не решалась. Это было больше, чем у нее хватало смелости надеяться, но сейчас ее раздирали противоречия. Уже так поздно. Она едва его знает. Во что она ввязывается?

      – Да, пожалуйста, – выговорила наконец.

      – До скорой встречи, – отозвался он, и нежность, прозвучавшая в его голосе, придала ей уверенности.

      Спустя час и семь минут раздался звонок в дверь. Эмили уже успела натянуть джинсы, мешковатый джемпер и собрать волосы в клубок. Дверь она открыла босая, вид у нее был настороженный. Он был все в том же темном костюме, коричневый галстук болтался свободно. Улыбнулся и протиснулся мимо нее, держась как можно дальше, насколько позволяла тесная прихожая, от него пахло пивом и сыростью: на улице все еще шел дождь. Они прошли на кухню, где яркий свет выставлял их без прикрас, делая обоих бледными, незащищенными.

      – Извините, так уж получилось, что у меня и выпить-то ничего нет, – произнесла она взволнованным, несколько неестественным голосом. – Хотите кофе? Или вам детский коктейль сделать? – Она попыталась рассмеяться, но шутка не очень-то удалась.

      Бен сказал, что да, кофе было бы здорово, а потом умолк, не говоря ничего, и ей тоже ничего на ум не приходило. Она наклонила чайник и тихонько чертыхнулась: вода ее обожгла, однако она продолжала лить и помешивать. Достала молоко из холодильника, предложила ему сахар и повела за собой в гостиную.