И мир погас. Лина Фернандес

слова, – говорят, что Его Величество… император…

      – Мне жаль, дорогая, – опустившись рядом с дрожащей девушкой, я обняла ее, принимая на своей платье ее слезы, – тебе нужно пойти проститься.

      – Нет, Бель, все не так…

      Я плакала с ней. Имя Аннабель она сокращала так же, как и мой муж. Ракель терзала мне душу этим обращением, вряд ли я смогу хоть когда-нибудь привыкнуть к этому, перестану слышать голос мужа из ее уст.

      Мы вместе вернулись в спальню Дориана. Ракель стояла рядом с тремя моими детьми, заливаясь горькими слезами. В последние дни король не пускал друзей к себе, говоря, что не хотел бы представать перед ними в таком виде. Он не стеснялся лишь нас с детьми, его истинной семьи, так что для юной особы было тяжелым испытанием видеть его истощенное, измученное долгой болезнью, тело.

      – Мама, ты останешься? – шепот старшего сына отвлек меня от созерцания печальной сцены прощания.

      – Прости, родной, но мне нужно как можно быстрее разрешить возникшие вопросы, – я оставила быстрый поцелуй на его щеке, – позаботься о брате с сестрой и леди Ракель. Я рассчитываю на тебя.

      К этому дню я подготовила целый гардероб из траурных одежд. Три месяца болезни дали мне подготовиться и хоть немного обвыкнуться с мыслью, что самый близкий мой человек оставит меня, однако удушающая скорбь обрушилась на меня с неожиданной силой. 23 года брака. Вот каков конец этой истории.

      Свободный крой платья, кружевная вуаль, никаких украшений кроме подвески с портретом и обручальных колец. Черная одежда, черная накидка, и мир за спиной в зеркальном отражении стал черно-белым. Совсем поникшие синие глаза, сливающиеся с ними синяки, бледная кожа, присущая северянам и рыже-ржавая коса до пояса. И эта женщина собиралась претендовать на трон, выступая против двух наследных принцев и одного отпрыска побочной ветви королевской семьи? Какое нахальство и высокомерие.

      – Ваше Величество, приготовления закончены, – объявила служанка, отступая на шаг.

      – Что думаешь, Эмми, женщина перед тобой сможет отстоять свое право на престол перед кучкой несносных мужчин?

      Будь она честна со мной, то ответила бы отрицательно. Я не была выдающимся политическим деятелем при жизни мужа, не заслужила признания у мужчин, узурпировавших власть в этой стране даже при том, что Богиня, которой они поклонялись, благоволила лишь женщинам, да и лицом я не вышла. Тощая, вечно мерзнущая на суровых морозах, до смешного низкая, от чего все смотрели на меня сверху вниз, а после смерти императора, из меня словно последние признаки жизни вытянули. Большую часть прошлого месяца я провела у постели умирающего, что не могло не сказаться на моем состоянии.

      – Если позволите, Ваше Величество, то я думаю, что Богиня Морин благословила именно женщин рода Таафеит зная, что однажды вы сможете передать власть ее помазанницам.

      В коридорах вечно было холодно. Высокие потолки, каменные стены и большие свободные пространства были сложным препятствием в отоплении дворца. Эмми