Предать, чтобы спасти. Нина Резун

нет. Оставим как есть. Позавтракаем?

      Мы сели в кресла, подкатив столик ближе. На нем стояли два хромированных блюда, накрытых крышкой-куполом. Я подняла свою. На блюде стоял маленький красный бархатный футляр. На миг в памяти всплыли другие коробочки, повязанные ленточкой. Такие простые, но такие дорогие сердцу… Но прочь былые воспоминания, кажется, Марк созрел.

      Я положила купол на столик, взяла футляр. Открыла. Никаких сюрпризов. Там было золотое кольцо с прозрачным камнем. Наверняка не бриллиант, но я за этим и не гналась. Если бы обошлось без кольца, меня бы это тоже устроило. Хоть я и говорила про «платье, торт и все такое», на самом деле подобная романтика с Марком меня не интересовала.

      – Елизавета, – Марк опустился на колено, – выйдешь ли ты за меня замуж?

      В шортах и майке он выглядел очень забавно. Совсем не романтичный вид.

      – Да, Марк. Я согласна.

      Засыпая в самолете, меня пронзила внезапная мысль.

      – Марк, а куда мы едем?

      – Лиза, мы уже не едем, мы летим, – сквозь сон пробормотал он.

      – Хорошо, куда мы летим?

      Савельев открыл глаза и посмотрел на меня озабоченным взглядом. Как смотрят на сумасшедших.

      – Мы летим домой, в Краснодар. У тебя все нормально? Ты вроде не боишься летать.

      Я развернулась к нему лицом, насколько позволял ремень безопасности.

      – Нет, Марк, я не об этом. Куда мы едем в Краснодаре? Мы же с тобой это не обсудили.

      – Пока по домам. А потом, я думаю, тебе нужно переехать ко мне.

      – Мне было бы удобнее, если бы ты переехал к нам.

      – Куда? На твою кукольную кроватку? Это неправильно. Мужчина должен женщину приводить в свой дом, а не наоборот.

      – Да, ты прав. Но есть обстоятельства, о которых я пока не могу тебе сказать, требующие моего присутствия дома.

      – Какие? – устало вздохнув, спросил Марк.

      – Я же говорю, пока не могу тебе их озвучить. Я думаю, в ближайшее время ты узнаешь. А с кроватью мы что-нибудь придумаем.

      – Давай обсудим это завтра. А сейчас поспим, хорошо?

      – Хорошо.

      На самом деле причин было несколько. Одна из них заключалась в предстоящем разводе родителей. Я не могла оставить маму одну в такой период. Одному богу известно, как она переживет этот удар. Я знала, что такое остаться без любимого мужчины, понимала, как нужна поддержка близких в этой ситуации. И хоть от мамы я ее не получила, сама проигнорировать ее вероятное горе не могла.

      Вторая причина, удерживающая меня дома, это Шандор. Я надеялась, что когда-нибудь он снова позвонит. Позвонит и расскажет, куда устроился на работу, и если в школу, то как его приняли ученики, я спрошу, перечитывает ли он Лермонтова, и не прочтет ли он мне еще несколько его строк, скучает ли он по Краснодару, и нет ли у него желания приехать сюда на летние каникулы. И многое-многое другое. Но об этом, разумеется, Марку я сказать не могла. Это моя маленькая тайна от него. Пусть я выхожу за него замуж, но Шандор, это тот, кто останется со мной в мыслях навсегда.

      Отец встретил нас в аэропорту, отвез Марка, затем мы