Россия в эпоху изменения климата. Тейн Густафсон

газа и угля[7]. Таким образом, в широкой исторической перспективе послание совершенно недвусмысленно: изменение климата означает приближающийся конец ископаемого топлива как основы нашей цивилизации. Этот конец не наступит ни при нынешнем поколении, ни при следующем. Мы находимся в самом начале начала этого процесса. Но эра ископаемого топлива уже на закате.

      В истории человечества были и другие энергетические переходы, когда уголь вытеснил древесину, а нефть и газ затем вытеснили уголь, в то время как все эти виды топлива вытеснили энергию животных и человека. Два ключевых урока этого прошлого состоят в том, что энергетические переходы занимают многие десятилетия; и что долгое время старое и новое сосуществуют, пока, наконец, переход не завершится[8]. Последний переход, на электромобили и возобновляемые источники энергии, до сих пор происходил намного быстрее, чем предыдущие[9]. Но ископаемое топливо будет продолжать доминировать еще несколько десятилетий, хотя соотношение изменится: доля нефти и угля будет падать, газа – расти, возобновляемые источники энергии – бурно расширяться в разных пропорциях. Но к 2050 году доля ископаемого топлива во всем мире будет сокращаться.

      Движущие силы «энергетического перехода» работают в двух противоположных направлениях. За ним стоят два мощных процесса – развитие технологий и неумолимый рост численности людей и их ожиданий. Влияние технологий двоякое: с одной стороны, они принесли несколько последовательных революций в нефти и газе – сначала сланцевый газ, а затем и нефть из плотных пород – которые снизили затраты и увеличили добычу углеводородов. С другой стороны, развитие технологий привело к неуклонному и резкому снижению стоимости энергии из возобновляемых источников, так что во многих местах новые способы использования солнечной энергии и энергии ветра теперь являются более дешевыми источниками электроэнергии, чем существующие электростанции, работающие на ископаемом топливе[10]. Сегодня по-прежнему доминирует первый эффект; но по прошествии десятилетий второй будет неуклонно становиться все более мощным, потому что он ведет к постоянному росту доли электроэнергии в конечном потреблении энергии. Главным полем битвы в процессе энергетического перехода будет электричество, поскольку цифровизация ведет к тому, что все больше устройств работают на электричестве[11].

      Другой основной движущей силой энергетического перехода является спрос растущего городского населения мира на более высокий уровень жизни. Индекс человеческого развития Организации Объединенных Наций, составляющийся на основе нескольких показателей благосостояния населения, показывает четкую взаимосвязь между ростом благосостояния и потреблением энергии, примерно до 100 гигаджоулей в год. В настоящее время 80 % населения мира потребляет меньше[12]. Рост спроса на энергию, особенно со стороны развивающихся

7

Лучшим доказательством является ряд отчетов Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК). Последний отчет МГЭИК, названный AR6 Climate Change 2021, планируется выпустить в октябре 2021 г., а за ним последует 6th Assessment Report, намеченный на 2022 г.; см.: https://www.ipcc.ch/assessment-report/ar6/. В то же время я помню о возражениях многих специалистов по физике атмосферы, что повышение концентрации CO₂ само по себе не может объяснить нарастающие симптомы изменения климата, особенно если учесть, что вода и тонкие облака на сегодняшний день с большим отрывом являются наиболее важными движущими силами парникового эффекта, тогда как концентрации CO₂ в сравнении с ними малы. Очевидно, многое еще только предстоит понять. Тем не менее в этой книге я принимаю МГЭИК в качестве самого надежного руководства по существующему в сообществе ученых-климатологов консенсусу.

8

Вацлав Смил убедительно аргументирует эту мысль в своей книге: Vaclav Smil, Energy and Civilization: A History (Cambridge MA: MIT Press, 2017), pp. 388–397; Вацлав Смил, Энергия и цивилизация. От первобытности до наших дней (Москва: Бомбора, 2020), с. 372–382.

9

Об относительной скорости предыдущих энергетических переходов см. новаторское исследование: Reda Cherif, Fuad Hasanov, and Aditya Pande, «Riding the Energy Transition: Oil beyond 2040,» IMF Working Paper WP/17/120, May 2017, https://www.imf.org/en/Publications/WP/Issues/2017/05/22/Riding-the-Energy-Transition-Oil-Beyond-2040-44932.

10

По этому поводу см. справочник, подготовленный экономистом Массачусетского технологического института Брюсом Ашером: Bruce Usher, Renewable Energy: A Primer for the Twenty-First Century (New York: Columbia University Press, 2019). Две особенно сильные стороны этой работы – внимание к общим затратам на возобновляемые источники энергии (LCOE, levelized cost of electricity, нормированная стоимость электроэнергии) и его обсуждение возможных будущих синергий между возобновляемыми источниками энергии и электромобилями.

11

Это один из главных выводов из прогнозов BP от 2019 и 2020 гг. Как резюмирует главный экономист ВР Спенсер Дейл, главное, за чем нужно следить, – это не электромобили, а электроэнергия. См. презентации Дейла за 2019 и 2020 гг. на веб-сайте Центра стратегических и международных исследований: https://www.csis.org/events/2019-bp-energy-outlook и https://www.youtube.com/watch?v=QhuI1_UwxWs.

12

BP Energy Outlook: 2019 Edition, p. 23, https://www.bp.com/content/dam/bp/business-sites/en/global/corporate/pdfs/energy-economics/energy-outlook/bp-energy-outlook-2019.pdf.