Искаженная демократия. Мнение, истина и народ. Надя Урбинати

порицать режим, политический курс или институт, но при этом не порождать общественного призыва к изменениям. Коммунистические режимы Восточной Европы существовали десятилетиями, хотя почти все их презирали. Они сохраняли за собой власть, пока общественное мнение в целом поддерживало их, и рухнули в одночасье, когда уличные толпы набрались смелости бросить им вызов». Kuran T. Private Truths, Public Lies: The Social Consequences of Preferences Falsification. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1995. P. 57.

      34

      Baker. Media Concentration and Democracy. P. 8. Политолог Ларри Даймонд формулирует близкие взгляды в своей работе «Дух демократии»: Diamond L. The Spirit of Democracy: The Struggle to Build Free Societies Throughout the World. New York: Henry Holt and Co., 2008. P. 24.

      35

      Sartori. Theory of Democracy Revisited. P. 86–87.

      36

      Mackie. Schumpeter’s Leadership Democracy. P. 129.

      37

      Монтескье Ш. Л. О духе законов. М.: Мысль, 1999. С. 138.

      38

      Bobbio N. Eguaglianza e libertà. Turin: Einaudi, 1995. P. XII (Перевод мой. – Н.У.).

      39

      Чарльз Бейц много лет назад поставил важный вопрос о том, должны ли мы продолжать пользоваться этим выражением («политическое равенство») или нужно отказаться от него, поскольку «в нем моменты институционального устройства смешаны с более глубокими вопросами их оправдания» при актуальном распределении. Таким образом, Бейц предлагал интерпретировать это равенство как честность или же как постулат о равном отношении граждан при распределении их базовой политической власти, то есть как равенство не результата, а условия и возможности. Я считаю, что это разумный аргумент, согласующийся с процедурной интерпретацией политического равенства. Beitz C. R. Political Equality: An Essay in Democratic Theory. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1989. P. 18.

      40

      «Этому [правлению царя] противоположно правление народа: во-первых, оно описывается прекраснейшим из имен – как равенство перед законом; во-вторых, народ здесь во власти». См.: Herodotus. 4 vols. / A. D. Godley (trans.). Loeb Classical Library. London: Heinemann, 1928–1930. Bk. 3. P. 80; Finley M. I. The Freedom of the Citizens in the Greek World // Economy and Society in Ancient Greece / B. D. Shaw, R. P. Sailer (eds). University of California: Chatto and Windus, 1981. P. 77–84.

      41

      Greenwood E. Making Words Count: Freedom of Speech and Narrative in Thucydides // Free Speech in Classical Antiquity / I. Sluiter, R. M. Rosen (eds). Leiden: Brill, 2004. P. 175–176; Ober J. The Original Meaning of ‘Democracy’: Capacity to Do Things, not Majority Rule // Constellations. 2008. Vol. 15. No. 1. P. 3.

      42

      См.: Schumpeter J. A. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York: Harper & Row, 1942; Przeworski A. Minimalist Conception of Democracy: A Defense // Democracy’s Value / I. Shapiro, C. Hacker-Cordon (eds). Cambridge: Cambridge University Press, 1999. P. 23–55.

      43

      «Не сам процедурализм является проблемой, а попытка опираться только на него. Демократическую власть и легитимность невозможно понять, не опираясь в той или иной мере на идею ретроспективной ценности», то есть не учитывая того, что процедурализм – это «тенденция принимать решения, которые лучше или справедливее по стандартам, независимым от реальной преходящей процедуры, которая произвела эти решения». См.: Estlund. Democratic Authority. P. 97. На это процедуралист ответил бы так: «Именно голосование дает право на принуждение, а не обоснование, стоящее за голосованием». Przeworski. Minimalist Conception of Democracy. P. 48.

      44

      Kelsen H. General Theory of Law and State (1945) / A. Wedberg (trans.). Union, NJ: Lawbook Exchange, 1999. P. 287–288.

      45

      «…наиболее ценным качеством для афинских демократов представлялась isegoria, а не isonomia. И если isonomia предполагает как естественное равенство, так и равенство возможностей, isegoria относится именно к равенству возможностей. Ни один афинянин не думал, что каждый из 6000 граждан, которые посещали собрание,