Последний дар. Книга 1. Вор. Роннат

нельзя заставить открыть шкатулку, – повторил бродяга. – Только попросить. Эй, милая девочка, милая бесценная, будь добра, пожалуйста, награди меня с братом именами, любыми. И мы выведем тебя отсюда невредимой, а? Что скажешь?

      А Лика онемела от страха. Она смотрела то на одного безымянного, то на другого, пытаясь найти в их лицах хоть что-то человеческое, но оба казались пустыми серыми пятнами, на которых не получалось сфокусировать взгляд, не удавалось понять, о чём они думают, что это за люди. Будто на картину упали две капли воды, размыв лица и суть этих людей. Она тоже была такой, пока не получила имя? Или даже безымянные бесценные отличаются от остальных?

      – Чего ты ждёшь? Произнеси имя! Ну? Мы п-просим тебя, просим же, ну! Тебе жалко? Или ты считаешь нас недостойными имён, а? А?!

      – ОТПУСТИ МОЮ ДОЧЬ!

      Лика дёрнулась на звук, но ноги подкосились, и она рухнула в грязь, запутавшись в плаще, а когда подняла голову, то увидела отца. Он стоял со сжатым в руке дарёным кинжалом, а его глаза, казалось, от ярости светились голубым пламенем.

      – Папа! – Лика бросилась к нему и заревела в голос.

      – Я здесь, всё кончено, – причитал Матар. – Всё кончено, богиня, всё кончено.

      Он убрал окровавленный кинжал в ножны, набросил на голову Лики капюшон, закрыв от её взора весь мир, и подхватил на руки. Лика трижды качнулась в объятиях отца, как будто он переступил через что-то.

      Матар подошёл к застывшей у переулка страже.

      – Ловко вы их!

      – Не знаю, как это я… Как будто это и не я был вовсе. У меня будут… кхм, проблемы с этим?

      – Вы защищали бесценного ребёнка. Идите домой.

      Лика, убаюканная размеренным шагом отца и звуками шуршащих мокрых камушков под его сапогами, перестала плакать.

      – Прости меня. Не надо было мне убегать…

      – Да, не надо было, – согласился Матар.

      – Мама сильно разозлилась?

      – Нет, что ты. Испугалась.

      – Сильно испугалась?

      – Очень сильно.

      – То есть она не будет ругаться?

      – Может быть, завтра будет.

      Лика шмыгнула носом.

      – Они хотели, чтобы я открыла шкатулку той женщины. Я сказала, что открою, только бы меня отпустили.

      – Правильно сказала. Запомни: нет ничего дороже твоей жизни.

      – Она дороже даров?

      – Всех даров в мире, да.

      – А те двое хотели, чтобы я дала им имена. И я не смогла. Не знаю почему. Всё было неправильно, но это было неправильнее всего. Понимаешь?

      – Ты бесценная, Лика. Ты можешь поступать так, как считаешь нужным. И правильным.

      – Спасибо, папа.

      – Пришли. Не забудь и у мамы попросить прощения, хорошо?

      Лика кивнула и незаметно вытерла нос о папин воротник.

      Матар спустил дочь на землю, в этот же момент дверь в дом распахнулась, и на порог выбежала Дора. Она схватила дочь в охапку, а после – долго не отпускала, прерывисто дыша в её волосы. Лика снова плакала и сбивчиво обещала больше так не делать.

      На что Дора счастливо вздохнула и с улыбкой сказала:

      – Пойдём,