Со.Зависимость. Радмил Мукминов

хотя бы чуть – чуть, самую малость, но всё же переживал за меня. Ну, если не за меня, то тогда за мою маму. Ведь, если я помру, именно ему придётся сообщать ей о моей кончине. А это, хоть он и на опыте, тяжело. Плюс к этому, этот врач, чьё имя я никогда не запоминал, был знаком с моей мамой со школы. Возможно, годы работы в государственной больнице не до конца убили человеческие качества в этом мужчине почтенного возраста, и ему было бы тяжело сообщать своей давней знакомой о кончине её единственного сына.

      Я повалялся в койке ещё минут двадцать, и всё это время я дико хотел пить и курить. Как решить эти две проблемы я понимал, нужно было только осилить свою лень и встать с кровати, взять те две сигареты, которые врач положил на мою прикроватную тумбу, дойти до туалета, напиться вдоволь ржавой воды из крана, и спуститься к выходу, чтоб накуриться. На самом деле, меня ещё немного подташнивало, но я не стал придавать этому особого значения. Резко встав с кровати, меня потянуло вбок, видимо, всё – таки я ещё не до конца восстановился. Ну и ладно, завтра всё будет хорошо, я надеюсь. Не хочу пролежать в больнице ещё несколько дней, поэтому буду делать вид, что чувствую себя превосходно.

      В туалете воняло дерьмом, хотя все кабинки были свободными. Этот аромат человеческих экскрементов впитался в стены государственной уборной с такой силой, что никакая бытовая химия с ним справиться уже не в силах. Что поможет, это только полный снос этой конченной больницы. Скорее всего, так и произойдёт через какое – то время. Снесут подчистую эту больничку, и построят на её месте большой и современный жилой комплекс. Ну конечно, место в палате государственной больницы продать невозможно, а вот свежую квартирку в новом ЖК – пожалуйста.

      Я спустился к выходу, вышел на крыльцо, чтобы покурить. Выпросил у какой – то еле живой курящей бабки зажигалку, она небрежно протянула мне свой почти дотлевший до фильтра окурок, чтобы я прикурил от него. Ой, как же было страшно держать эту обсосанную сигарету в своих пальцах. Я сразу напридумывал себе, что эта бабка – переносчик всех самых страшных болезней, которые только известны человечеству, тем не менее, желание курить взяло верх над брезгливостью. Что только не делает с человеком сила зависимости, можно закрыть глаза на устрашающие обстоятельства. Сигареты я курил уже лет десять, и отказываться от них мне совсем не хотелось. Даже в самые сильные дожди и снегопады я выходил на улицу, чтобы высмолить свои лёгкие путём всасывания одной или двух сигарет, так как в нашей с мамой квартире был установлен запрет на курение. Понятное дело, установила его мама, я бы с удовольствием обкурил наше жилище.

      Какой же всё – таки это кайф. С первой же тяжки меня немного ошарашило. Сигареты, которые дал мне врач, были дешёвыми и невкусными. Ещё бы, какие ещё сигареты этот нищий старик мог себе позволить со своей маленькой зарплатой. Я же привык потреблять более качественное курево, хоть и с деньгами, чаще всего, я был не в ладах. Тем не менее, я лучше пренебрегу количеством, нежели чем качеством.

      Высохшая бабка докурила, взяла старый грязный медицинский