Призрачная любовь. Александра Курги

на мгновение.

      Иннокентий поставил стакан на комод и улыбнулся краешками губ. "Так он умеет улыбаться", – неожиданно для себя отметила Вера.

      – Ей тоже не нравится громкая музыка, – начал психиатр, вальяжно облокачиваясь на предмет мебели.

      Виктор удивленно взглянул на анестезиолога.

      – Что значит тоже?

      – Она напоминает вопли гибнущих котов, – на сей раз психиатр уже улыбался во всю ширину рта.

      – Иннокентий непрошибаем, я уже десять лет пытаюсь приучить его к современности, но хоть ты будь на моей стороне, Вера! – воскликнул хирург.

      – С тех пор как он купил гитару, – закатил глаза психиатр. – Мне нет спасения!

      Эта сцена вызвала в Вере такую теплоту, какой она давно не испытывала.

      Ей вдруг стало ясно почему Виктор именно в таком тоне говорил о психиатре – они приятели, которые накануне повздорили из-за нее. И это был примирительный жест. Психиатр позвал Веру к себе домой, признавая тем самым правоту своего жильца.

      Иннокентий наполнил еще один бокал спиртным и протянул его гостье. Это разом был и ответ на ее вчерашние нападки: он не закомплексованный психопат.

      Девушка села в кресло, на которое психиатр ей указал и какое-то время следила за непринужденным общением приятелей. Давно Вера не встречала тех, кто выбирает своим оружием ласку, а не агрессию.

      Ответный выпад у психиатра вышел очаровательный. Это и было то, на что намекал хирург. Сто лет Иннокентий читал в душах, застать его врасплох можно было только неожиданностью, и Вера эти шансы уже исчерпала.

      Несмотря на открытия, хранительница отлично провела время. Они с Виктором с радостью дуэтом проорали хиты восьмидесятых. Психиатр сидел в кресле и щурился как сытой кот. Временами Иннокентий критиковал лирику, но это было остроумно и смешно, а Виктор в шутку защищался, так что Вера хохотала, слушая их.

      В четвертом часу хирург задремал в кресле. Тогда Иннокентий скрылся за одной из дверей и вынес оттуда плед. Им он укрыл гостя и обернулся к Вере:

      – Пора расходиться, – это прозвучало мягко, но в то же время достаточно настойчиво.

      Вера развернулась, ощущая себя странно.

      Она помнила, что умела кружить головы при жизни, но с этим мужчиной все было не так. Это он дергал за ниточки, подсказывая ей что чувствовать, в то время как раньше так делала Вера.

      – Спасибо за вечеринку, – сказала хранительница, думая о том, что очарованный ей мужчина сейчас коснулся бы ее руки, а вместо этого она хотела сделать это сама.

      Ну что за глупости?

      – Я представить себе не могла, что мертвяки вроде нас еще могут радоваться как нормальные люди.

      Они стояли на пороге. Холодно блестели стекла его очков, и Вера вдруг ясно поняла: он с самого начала собирался оставить ее за дверью. Понравиться, втереться в доверие и не подпускать – обалденная тактика!

      – Не за что, – спокойствие психиатра выводило.

      Ложь побеждает только искренность. Вера положила пальцы поверх его ладони и произнесла:

      – У тебя красивые