Разыскиваем маму. Срочно! Том 1–2. Лира Алая

пожалуй, тут больше предупреждение. Обидишь детей – умрешь. И навряд ли легкой смертью. Про себя я порадовалась, что не успела ни разу поругаться с детьми.

      – Что ж, у меня есть одна идея, что могло случиться, – спокойно сказала я. – Кто-то положил в мою комнату зеленый журнал, из-за чего дети переполошились. Как я поняла, там заметки одного из учителей об их учебе.

      – Вы… открывали? – спросил Дитрих, напрягаясь еще больше.

      – Только титульную страницу. Мы с детьми договорились, что я не буду смотреть, поэтому я не смотрела. Привыкла держать свое слово, – сказала я, благоразумно умолчав, что мне просто не дали шанса удовлетворить свое любопытство.

      – Где этот журнал? – спросил Дитрих таким тоном, что стало понятно: не отвечу – точно долго и счастливо не проживу.

      Журнал я отдала Дитриху сразу же, как только мы добрались до моей комнаты. Не ёрничала, не подкалывала, хотя очень хотелось, несмотря на чувство опасности. И правильно сделала: Дитрих, в руках которого оказался журнал, моментально изменился: превратился из сурового генерала в обаятельного аристократа.

      – Благодарю, – кивнул он, внимательно осматривая журнал, который буквально через пару секунд растворился в воздухе!

      Я даже не вздрогнула, за что мысленно себя похвалила.

      – Я могу поинтересоваться, что с этим журналом не так? – все же спросила я. – Что дети всполошились, что вы…

      – Кто же вам запретит? – улыбнулся Дитрих. – Интересоваться, конечно, можете, но… не гарантирую, что смогу удовлетворить ваш интерес. Да и к чему он?

      – Хотя бы к той роли, которую я по контракту буду исполнять, – пожала я плечами, впрочем, ни на что не рассчитывая. – Разве вашей жене и матери этих детишек не следует знать о таких вещах?

      – Моей жене, пожалуй, следует, но пока вы всего лишь моя потенциальная жена, – улыбнулся Дитрих.

      Вот же… засранец! Он точно дядя троих детишек? По характеру так вообще отец родной!

      – Вы жестоки, Дитрих, чрезвычайно жестоки, – вздохнула я, бросая на мужчину обиженные взгляды. – В особняк заманили, на растерзание бросили, еще и в спальню пришли, компрометируя меня. Мужу, конечно, положено, но потенциальному нельзя, верно? Еще и в такой атмосфере, ночью…

      В спальне было светлее, чем днем, благодаря магическому освещению, я стояла в кроссовках и спортивной куртке, с портрета на нас взирала Франсуа-Доминик, так что атмосферка была не то что не компрометирующей, но и ни капли не романтичной.

      – Вы… очень хорошо изучили правила этикета, – сказал Дитрих, тяжело вздыхая. – И чем я могу загладить вину?

      – Ответьте на парочку моих вопросов – и мы все забудем как страшный сон. Причем я бы хотела получить полный ответ, а не тот, который вызовет еще больше вопросов, – сказала я, сама удивляясь своей смелости.

      – Страшным сном меня называют впервые, – пробормотал себе под нос мужчина. – Что ж, если это не касается журнала и некоторых тайн, то, прошу, спрашивайте.

      – Почему я?

      – Что? –

      – Почему