Разыскиваем маму. Срочно! Том 1–2. Лира Алая

меркло перед такими аргументами.

      Я вздохнула и поняла, что с договором надо что-то делать. Что конкретно я не знала, поэтому оставалось одно.

      – Портрет Доминик-Франсуа будет кстати, – заметила я, мысленно решив, что потом просто закрою его каким-нибудь пледиком. Не показывать же детишкам свою слабость так уж откровенно? – И хвост ее чудесный я тоже поглажу. Ровно в тот момент, когда вы приведете в порядок вторую и четвертую страницу нашего с вами договора.

      – А что с ними не так? – невинно спросила Амелия. – Что вам не понравилось?

      – Как будто вы сами не знаете, – фыркнула я, а потом презрительно добавила: – Ваша новая мама не дурочка. Подписывать не буду. Или могу сохранить, чтобы показать Брайону. Или вашему дяде?

      Амелия переглянулась с Алексом, потом быстро сцапала документ и слегка нервно добавила:

      – Наверное, учитель перестарался, когда подстраховывал нас, ха-ха. Мы… завтра все принесем.

      Амелия заторопилась к выходу, а я услышала пробормотавшую себе под нос Эву:

      – Как он вообще поняла? Раньше никто не догадывался…

      – Тс-с, – шикнул Алекс, подталкивая Эву в спину. – Спокойной вам ночи, мамочка.

      Мы переглянулись с мантикорой, она зевнула.

      Я была уверена, что заметила ухмылку на ее мордашке. Так, остался всего один вопрос – хвост гладить или она об этом забыла?

      Не забыла. Прекрасная Франсуа-Доминик нагло размахивала своим хвостом у меня перед носом. Еще и яд с кончика стряхивала. Оставалось радоваться, что у моего будущего муженька, если судить по поместью, денег завались, а потому всю продырявленную благодаря мантикоре мебель можно будет заменить без проблем.

      – Гладить? – с легким сомнением спросила я больше себя саму, но неожиданно получила самый настоящий человеческий кивок от Франсуа-Доминик.

      Так, спокойно, тебе просто кивает мантикора, она же не заговорила? О чем тут волноваться? Просто разумное чудище, которое прекрасно понимает речь и, кажется, не намного хуже человека соображает. По крайней мере, прекрасно знает о производимом впечатлении: ухмылку на львиной мордахе не рассмотрит разве что слепой или совсем не соображающий от страха. А я хоть и боялась, но не до такого состояния. Что ж, пока моя храбрость и здоровое сердечко при мне, стоило кое-что попробовать.

      Я аккуратно приблизила руку к хвосту мантикоры, но не к середине, а к кончику, где был яд. Если что, то всегда успею одернуть.

      Опаньки!

      Как я и предполагала: Франсуа-Доминик моментально изогнула хвост так, чтобы рядом с моей рукой оказалась безопасная серединка. Чего и следовало ожидать: пугают, но не убивают. Еще бы точно удостовериться, что и вреда никакого, кроме морального…

      Я опустила руку на скорпионий хвост и выдохнула – никаких странностей, ощущения очень даже ничего: словно трогаешь качественную мышку для компьютера из довольно приятного на ощупь пластика. Свои заметки я оставила при себе – навряд ли такое сравнение Франсуа-Доминик, снисходительного поглядывающая на меня,