Багровое откровение. Исповедь алого генерала. Alex de Arden

предсказуемо быстро закончилось. Резко встав из-за стола, Цорн выпрямился. Сделав шаг, подошёл ближе. Схватив за ворот кителя, с силой повалил мужчину на пол. Импульсивно выхватив из кобуры пистолет, направил тому в лицо.

      Упиваясь мнимой властью, был уверен, что все сойдет с рук, но стоило столкнуться с гневным взглядом, начали происходить первые странности.

      Лишившись контроля над собственным телом, он буквально застыл на месте. Подняв правую руку, крепко сжимающей пистолет, медленно направил к собственному виску.

      Намерения врага были ясны как день, но быстро вбежав в допросную, я успела предотвратить беду. Миг и прозвучал выстрел, но вместо головы, пуля с характерным свистом вошла в потолок, оставив после себя дыру и крошку от штукатурки на полу.

      Придя в себя от резкого звука, Цорн резко откинул пистолет в сторону. Испуганный и тяжело дыша, попятился назад.

      – Что… произошло? – перевел на нас взгляд. – Охрана!

      – А ты счастливчик, Йоханнес, – не отводя взгляд от подозрительного незнакомца, я усмехнулась. – Не каждому выпадает возможность совершить самоубийство на глазах у всех, в таком романтичном месте, как департамент тайной полиции…

      Увы, шутка пропала даром.

      – Розенкрофт? – он окинул меня недовольным взглядом. – Какого черта ты здесь делаешь?!

      – Следи за тоном! Для тебя генерал Розенкрофт!

      Мы познакомились в начале моей карьеры. В то время Йоханнес был восходящей звездой полиции. Выполняя приказы и раскрывая одно сложное дело за другим, быстро поднялся по карьерной лестнице.

      Начальство было довольно. Сам Гиммлер не раз хвалил при всех. Многие считали его гением и пророчили даже место Гейдриха, но ох уж эта жажда власти… Являясь старшим заместителем начальника на тот момент еще нового департамента юстиции, он совершенно забыл о безопасности. Преступно используя должностные полномочия, фальсифицировал улики, запугивал коллег по службе и брал с них взятки за «молчание».

      Подобным образом пытался «подружиться» и со мной, но как помощник главы отдела по расследованию внутренних коррупционных преступлений, я быстро поставила его на место.

      Когда вскрылись факты преступной деятельности, Цорна отправили под суд. Улик в деле было достаточно не только для позорного увольнения, но и внушительного тюремного срока, но увы…

      Усердие и отсутствия сомнений при выполнении приказов слишком симпатизировали Генриху Мюллеру – шефу Гестапо. Используя связи, тот добиться снисхождения, и дело замяли. Цорн был оправдан, но лишен всех наград и ощутимо понижен в должности.

      Мой высокомерный тон и форма генерала раздражали, выводили из себя. Продолжая злиться за прошлое, он, недовольно оскалился. Не сомневаюсь, в тот момент в его голове мелькала масса нелицеприятных слов, что с удовольствием бы высказал, но он прекрасно помнил, чем закончилась наша «дружба».

      – Прошу меня простить, генерал, – он поспешил