Капкан на «Медведя». Ханна Ник

тут куда уж примитивнее? Человек переходит улицу на зеленый свет, но не успевает. Зеленый огонек сменяется тревожно желтым, одновременно с места на полной скорости срывается машина…

      результат закономерен, не так ли?

      – Ну, я бы сказал – парнишке еще повезло, – бубнит эксперт Кравцов, – Тот подонок мог бы его в лепешку, а так может отделаться…

      – Чем? Инвалидной коляской? – Северов раздраженно трет ладонью лоб – похоже, приближается очередной приступ мигрени… Дерьмо… Случаен данный наезд или это попытка преднамеренного убийства? Если б удалось обнаружить машину… куда там? Вам бы, дорогой, фантастику писать, а не милицейские протоколы… Свидетели? Какая-то бабка полуслепая, дама нервная (похоже, истеричка) да мужичонка средних лет подозрительного бомжеватого вида. Плюс школьник, десятиклассник. Вот ему-то Северов больше всего склонен был верить. "Это был БМВ, точно! Черный БМВ, верняк! И номер… последняя "пятерка", точно, а вот первые…" – шмыгает носом (обычная осенняя простуда) и виновато смотрит на Северова. Но вообще молоток пацан. Осталось убедиться, что он действительно способен отличить БМВ от "Мерса" или "Фольксвагена". Смешно, но не одни дамочки "ни бум-бум" в подобных вещах. Хотя Северов встречал дамочек, которые очень даже "бум-бум" в подобных вещах.

      Прочие свидетели могли лишь промямлить, что это была "черная вроде бы иномарка". Что ж, за неимением лучшего… хотя что тут вообще хорошего?

      …– Да нам его буквально "по частям" пришлось собирать! – у дежурного врача усталое, немолодое, нездорового цвета лицо и очень умные темно-серые глаза, -Множественные переломы, сотрясение мозга средней тяжести… Даже если я сейчас разрешу вам с ним поговорить, что, вы думаете, он вам скажет? Обычно люди после таких аварий и собственное имя с трудом вспоминают…

      – Знаю, – буркнул Северов. Но он знал и другое – со временем память восстанавливается. Не у всех, правда. И зачастую фрагментарно.

      Развернул пакет, куда сунули обнаруженные в кармане куртки потерпевшего документы – паспорт, студенческий билет, проездной… Там же находился бумажник, с весьма скудной суммой "деревянных". Ничьей фотографии в пластиковом кармашке не оказалось. Так же, как и пресловутого штампа в паспорте. А ведь парень, судя по фотографии, был хорош собой – довольно тонкое, открытое лицо, выразительные темные глаза. Интересно, насколько необратимо повреждена его физиономия? Неумолимый эскулап даже не пустил Северова в палату интенсивной терапии, где находился потерпевший. Хотя Северов особенно и не настаивал – толку от этого все равно было бы чуть…

      – Кирилл Смирнов? А что с ним? – узкоплечий, щуплый, но довольно высокий парень немного нервическим жестом поправляет очки в тонкой оправе. Выслушав ответ Северова, бледнеет.

      – Вот гадство… И что, серьезно?

      – В лучшем случае пару-тройку месяцев проведет на больничной койке. Вы с ним, насколько мне известно, друзья?

      Пожимает плечами.

      – Приятели, скорее. Кирилл ни с кем по-настоящему не сближался. Он не то, чтобы скрытный… скорее дистанцию соблюдает. Я думаю, это оттого, что ему пережить