Не боги решают за нас. Таня Листова

перекатом уходящего от бешенных шквалов. Мия аж взвыла от восторга.

      Затем в пыли раз за разом сверкнула молния, и по ушам долбанул гром. «Ах ты, чертова электрическая лампочка…» – долетел недовольный возглас Ихвара, и Окка с Лией громко расхохотались.

      – Как ты? – сзади на скамейку упала Веда, довольная и раскрасневшаяся, и принялась стягивать наплечники и кофр.

      – Уже могу смотреть, – довел до ее сведения уровень здоровья Лан.

      – Как ты умудрилась так нализаться?

      – У вас не вино, а арманьяк, – вынес резолюцию мальчишка, – после двух бокалов у меня выросли копыта.

      Девчонки улыбнулись. Веда вдруг посмотрела на обоих подруг, затем нагнулась и прошипела прямо в ухо: «Колени вместе! Некрасиво!» Мальчишка покосился на свои ноги, раскинувшиеся в привычном режиме. Вот же… бесова проруха. Вздохнул. Ну да, если даже разговаривать приходится в женском роде, – схлопнул колени, приняв женскую позу, – значит, и вести себя соответственно. Перспективка. Неужели бабой нельзя быть наполовину?

      Через полчаса он уже совсем пришел в себя. За барьером полыхало, ребята на арене сменяли один другого, в прайде немало растущих талантов. «Идущий на смерть приветствует тебя, святая Рафина!» – невысокий черноволосый паренек у арены кланяется, и посылает в их сторону воздушный поцелуй. «Иди уже, лупень… – смеется Мия. – Ща как получишь в зад!» Мальчишка задирает очи, будто вопрошая у неба: как она может сомневаться? Где справедливость? Лан поневоле улыбается. Кажется, ухажер Мии.

      – Вонк, – подтверждает его догадку Веда, взявшая на себя роль гида. – Брат Ихвара. Шестнадцать, а уже третий земли!

      Одногодок, вздыхает про себя Лан. Третий… Будь Вергус чуть милосерднее, и он мог бы также стоять, готовясь к бою. И посылать поцелуй какой-нибудь красавице, называя ее именем легендарной царицы. Но внутри почему-то не шкрябнуло. Последние пару недель напрочь вымочили из мозга другие терзания. Настрадался. Надоело.

      – Кто-нибудь будет шарбусы? – позади толстый Бугг откуда-то выудил целый пакет фруктов, и активно делился, в кругу ребят. – Лань?

      Лан отрицательно помотал головой. После пьянки его мутило.

      Приняли. Охренеть.

      Глава 7

      – …хоть капельку совести! Мы с отцом места не находим, волнуемся! Ей только в сад разрешили, и то недолго! Укатили! Только пыль из-под колес! Хорошо, слуги подсказали! Май-шугг? Кому пришло в голову? Даже не предупредив!

      Троица вытянулась, натянув на лица самое лучшее понурое раскаяние. Тетя Роза расхаживала перед шеренгой, активно подтверждая слова жестами. Наконец остановилась, и оглядела всех, уперев руки в бока:

      – Вот не верю я в ваши кающиеся морды! Ни на тимм! – вздохнула и отмахнулась: – брысь! Глаза б мои вас не видели.

      Троицу как ветром сдуло.

      Перед сном матушка все-таки заглянула в комнату:

      – Как себя хоть чувствуешь, Лань?

      – Да в порядке, госп… тетя Роза! – как можно убедительней прижал руку к груди мальчишка. – Честно!

      Глаза