Челноки. Евгений Кострица

доступности нет большой разницы. Предел моих мечтаний несколько ниже. Видеосалон в общаге – вот уже сказка. И деньги хорошие, и фильмы со Шварцем, ну разве не рай? Много не надо, я свой уровень знал.

      Но Юлька так не считала. Она смотрела дальше и выше. Мотивацию подготовили с типично женским коварством. Мне выдан аванс, который уже не забуду. От мыслей о нем восставало всё естество, тестостерон и гормоны. Мечты, видения, грёзы лишали здорового сна и ясности мысли. И что хуже всего – негативно влияли на набор мышцы. А это ж святое, мое тело – алтарь.

      Я сразу понял, что разговор бесполезен. Уперлась, зараза. Как Вакула за красными черевичками теперь должен уехать. Но там помощник хоть был, а наши-то бесы все у бандитов. У них ведь сытнее. Туда как-то звали, только я не пошел. На кой это мне? Живут красиво, задорно, но очень недолго. Дядя Шварц учит совершенно другому.

      Досадливо крякнув, я уселся на лавку. В голове Юлькин голос стал тише. Ну вот что в ней такого? Дивные прелести? В институтской качалке тоже бывают. И тем страннее, что мне нужны именно те. В чем их секрет? В форме, весе, объеме? Но таких ведь полно.

      Девчонок в пропахшем потом и мускусом зале занималось немного, да и то не всерьез. Скорее показать, а не улучшить фигуру. Дать время как следует ее рассмотреть. Как правило, качались амбициозные парни со здоровым образом жизни и перспективой. По уму, здесь хорошая возможность их подцепить. В ресторанах, понятно, водится рыбка крупнее, но там конкуренция хищниц и потенциальные риски разного рода. А тут все свои, другой контингент, другая среда.

      Юлька в ней, как красивая тропическая рыбка в мутном пруду. Ставки задрала, хочет всё сразу и прямо сейчас. Но можно ли ее за это винить? Проблема ж во мне. Не потяну.

      – Партеечку? – погремел шахматной доской Анатолий Иваныч. – Что-то ты скис.

      – Да можно… – вяло кивнул ему я.

      Черноволосый и кучерявый, похожий на античного бога физрук был духом-хранителем нашей качалки. Казалось, он возник вместе с ней, причем сразу таким. Высокий, всегда на улыбке, с предплечьями, как у Папая в диснеевских мультиках, которые я обожал. Ржал на них так, что от хохота давились там уже все. Тупее «Том и Джерри» нет ничего, но как же смешно! Видимо, дно.

      Официально Иваныч вел курс тяжелой атлетики, а на деле основал и курировал в институте культ дяди Шварца. Одним из приближенных к Олимпу адептов являлся и я. Знаком особого положения служил ключ от спортзала, который был у меня и еще у троих. Это градус избранности немного снижало, но я всё равно заслуженно горд. Жаль, что получил такой статус не за самый большой бицепс в качалке, а скорее за то, что торчал в ней весь день.

      Иваныч напирал, энергично двигал фигуры и на какое-то время отодвинул печаль. Мозг, наконец, вышел из медитации на Юльке в нижнем белье и занялся делом. Черный ферзь грозил вилкой через два хода. Видеть чуть дальше, к сожаленью, не мог.

      – Попался, который кусался! – воскликнул, радостно потирая ладони, физрук. Когда с ним здороваешься, рука в них тонула. Он легко мог раздавить ее