Тайна белой собачки. Ольга Сергеевна Нестерова

он вообще не хочет с нами общаться. Особенно после того, как мы обошлись с ним в прошлом году – Ира словно прочла мои мысли. Действительно, обижаться было на что. И говорить "мы" в этом случае неправильно, так как целиком и полностью всю кашу заварила я. Язвительные замечания, высмеивание Лешкиной картавости, и наконец, прозвище "Пискля": кажется, в прошлом году я превзошла саму себя. Мы расстались почти врагами. Честно говоря, мне было стыдно за свое поведение, и маленький червячок совести нет-нет, да и давал о себе знать. Но извиняться я не собиралась, в глубине души надеясь на то, что Лешка уже обо всем забыл.

      – Да ладно! Что б Пискля не хотел с нами дружить? Вот увидишь, сейчас он придет и все будет по-прежнему – я отвечала Ире, хотя на самом деле старалась убедить в этом саму себя.

      – Привет! – вдруг раздалось за спиной.

      Вздрогнув, я обернулась. Леша хитро улыбался, гордый тем, как он незаметно подкрался и испугал нас.

      – Ой, а вот и он! Мы как раз о тебе говорили!– Ира расплылась в улыбке и обняла мальчика. Я не знала, куда себя деть. От волнения к лицу прилил жар. Все мои заготовленные реплики словно выветрились из головы. Машинально я отметила, как Пискля вытянулся за этот год, став на голову выше меня. Одет он был в спортивный костюм с символикой "Найк", а бейсболку лихо завернул козырьком назад.

      – Ну, привет – наконец ответила я, и мы одновременно протянули друг другу руки. Ирка усмехнулась, наблюдая за этим сухим, официальным приветствием. Лешка настороженно смотрел на меня, а я – на него. Мне показалось, что он ждал от меня очередной порции насмешек.

      "Не в этот раз"– подумала я, твердо решив перестать подтрунивать над ним. Но надолго ли?

      Поначалу все чувствовали себя скованно. Леша явно смущался и не знал, как начать разговор. Это было так мило, что я решила ему помочь, и сказав:

      – Классный костюм! Мы даже не узнали тебя сначала, – улыбнулась. Ира закивала.

      Эта фраза решила все. Лешка просиял, и по лукавым огонькам его карих глаз, я поняла, что мы наконец-то помирились.

      Остаток вечера прошел в веселых разговорах. Мы то сидели втроем на камне, то крутились на выбивалке. Лешка болтал, не умолкая. Он говорил о школе, а потом – о грядущей поездке с родителями на море. Но предметом его особой гордости был летний лагерь, в котором он уже успел побывать.

      – Говорю: самое интересное в лагере – это розыгрыши! У меня получалось лучше всех. Мы девчонок зубной пастой мазали, а одну вообще зеленкой изрисовали, пока спала! Она потом до конца смены эту зелень не могла отмыть. Это прикол! – хихикал Леша, вертя в руках связку ключей. Мы с Ирой мрачно слушали его бесконечные истории, половину из которых он наверняка придумал сам.

      – Да уж, прикол так прикол! – съязвила Ира. – Зубная паста, зеленка? Вы из какого лохматого года это вытащили? Так еще мои родители друг друга в пионерском лагере веселили. Старье! Хоть бы погуглили для начала…

      Я засмеялась, и Лешку это задело. Напустив на себя серьезный вид, он поглядел на нас свысока и манерно произнес:

      – Да