Возвращение не гарантировано. Геннадий Кучерков

успели они обменяться мнениями, как изображение потускнело и вместо него явилось другое, где на месте пояса астероидов была проложена орбита еще одной планеты. Эта – пятая от Солнца – планета пульсировала красным цветом.

      – Уж не Фаэтон ли это? – дружно мелькнуло в головах космонавтов.

       Между тем Куб продолжал демонстрировать новые картинки. Схема Солнечной системы на крышке переместилась на ее правую сторону, а на левой появилась другое планетарное семейство. Оно состояло из четырех планет, которые обращались вокруг своего солнца. И третий кружок там тоже пульсировал красным светом.

       Космонавты понимающе переглянулись и продолжали внимательно наблюдать, снимая на камеру происходящее на верхней стороне Куба. Никакой иной догадки, кроме той, что инопланетяне обозначили свою родную планетарную систему, у них не возникло.

       Обе схемы слабо пульсировали светом, а между ними постепенно проявилась прямая красная линия. Она четко связала пятую планету земной группы (между Марсом и Юпитером) с третьей планетой системы инопланетян. Изображения на Кубе застыли, давая знать о себе пульсацией.

       Сомнений не оставалось, инопланетяне оставили им что-то вроде своего автографа или приблизительного адреса. Все это требовало осмысления в домашней обстановке, а сейчас нужно было решить, как быть с рукописью. Потому что Куб отказывался принимать ее в свое лоно. Поверхность крышки как будто закаменела. Ничего не оставалось, как забирать рукопись с собой.

       Известив Капитана о возвращении и попросив его позаботиться о приемлемых условиях для хранения рукописи, дабы избежать быстрой ее порчи, исследовали направились к боту. Отойдя на несколько шагов от Куба, Физик оглянулся. Куб погас. Он вернулся и направил на верхнюю плоскость свет фонаря. Куб высветился, изображения на нем сохранились. Физик с удовлетворением кивнул головой.

Фаэтон

       Сообщение Бортинженера о Кубе и демонстрации им изображений планетарных систем, вызвала невероятное оживление у команды корабля. Те, кто всегда отрицал существование пятой планеты в Солнечной системе или сильно сомневался в этом, оказались в явном меньшинстве. Со многими происходило то, что называется эмоциональным «переобуванием в воздухе».

       –Черт возьми, у нас, похоже, действительно были соседи по Солнечной системе. Ничего более поразительного я не мог себе даже представить, – воскликнул один из прежних адептов отрицания. – Ведь, казалось бы, доказано, что общая масса объектов в Поясе астероидов, крайне мала, чтобы ее можно было считать остатками планеты. Это всего лишь считанные проценты от, например, массы Земли или Марса.

      – Да и химический состав астероидов слишком разнообразен, чтобы представить, что когда-то они были единым целым, – добавлял его прежний единомышленник, продолжавший и сейчас еще упорствовать в непризнании за Фаэтоном статуса планеты.

      – Здесь важнее другой, более весомый, фактор против представления о Фаэтоне,