Девочка Мажора. Юлия Четвергова

на публике.

      Но, увы, сердце этой роковой красавицы принадлежало Грозовскому-старшему, который в упор её не замечал. Ну, или делал вид, что не понимает, как сильно Соловьёва в него влюблена.

      Приняв душ, мы поднялись на третий этаж огромного центра и удобно устроились за столиком любимой кофейни. Сделав заказ, скучающе листала меню, уже выученное вдоль и поперёк за столько времени, что мы тут были.

      – И чего ты куксишься? На твоём месте я бы прыгала от радости.

      – Давай поменяемся, я не против, – пожала плечами.

      – Не, Кир слишком мал для меня. Вот если бы Рома…

      – Ему тоже невесту искали. Но он смотался из ресторана с какой-то блондинкой, которую Кирилл привёл с собой.

      – Блондинкой? – в зеленых глазах Соловьёвой загорелся живой интерес. Она вся подалась вперед, облокотившись о столик. – Такой миловидной, с каре? Вся ути-пусечная, правильная?

      – Ты с ней встречалась? – удивленно приподняла брови.

      – Не просто встречалась. – откинулась на спинку стула, грустно поджав губы и сделав бровки домиком. – Она – его помешательство. Не знаю, чем эта замухрышка зацепила Рому, но он с неё глаз не сводит. И вообще никого вокруг не замечает.

      – Может, это к лучшему? – робко предположила я, ожидая, что на мою голову, как обычно это бывает, обрушится буря отрицания, но этого не случилось.

      Таня опустила потухший взгляд и скрестила руки, закрываясь от меня.

      – Может, и к лучшему. Видимо, некоторым чувствам суждено остаться безответными.

      – Тань, – я пересела поближе и коснулась её плеча. – Тебе пора отпустить его. Столько лет рядом… Он бы давно заметил тебя и твои чувства. Если бы хотел.

      – Знаю. – тихо шепнула подруга.

      Принесли парфе. Но Соловьёва уже не была рада любимому ягодному десерту. А я тысячу раз пожалела, что затронула тему Грозовского-старшего.

      Кушали десерт мы в полном молчании. Таня же и вовсе без аппетита ковырялась ложкой в белом креме.

      – Прости, – совесть, которая грызла, победила.

      – Всё нормально, переживу. Он всё равно мне ничего не обещал. – криво улыбнулась подруга. – Лучше расскажи, чего такая злая-то была? Вы же с утра с ним практически и увидеться не успели.

      Всегда любила Таню, за то, что она не умела долго хмуриться. И старалась быть на позитиве. Конечно, бывали и попойки со слезами и соплями, но очень и очень редко. А после того, как всё выплеснет, так вообще сияет ярче звёзд.

      – Не пересеклись, ага. – иронично закивала. – Зато следы пребывания женишка были по всей квартире.

      – Боюсь предположить, – притворно шутливо округлила глаза, схватившись за сердце.

      – Разбросал носки по всему дому! Всех мастей и цветов! Это невозможно! – схватилась за виски, потерев их средними пальцами, и прикрыла глаза. – Я даже не хочу возвращаться в эту обитель зла.

      Соловьёва расхохоталась.

      – Типичная семейная жизнь! Чему ты удивляешься? Хорошо, что трусы свои стирать не заставил.

      – То ли ещё будет, – безрадостно протянула