Ад на новый лад. Ирина Евгеньевна Кикина

ценю! – лукавый слегка поаплодировал.

      – Да это же вы мне подсовывали объявления! – догадалась писательница. – Это вы мне звонили только что!

      – Ну конечно. Работа у меня такая. Может, начнём сначала?

      Рогатый снова похлопал по дивану.

      – Ничего я начинать не собираюсь. Выметайтесь, а не то…

      Демон поднял брови, с интересом ожидая продолжения. Действительно, что «а не то»?

      – Я сейчас найду святую воду и вас оболью!

      – Вы, видимо, очень хотите меня чем-нибудь облить, – пожал плечами незваный гость. – Попробуйте, мешать не стану.

      Гневно шипя что-то под нос, Марья направилась на кухню. Мачо пошёл следом. Наблюдал за поисками, скрестив руки на груди, и время от времени отпускал шуточки. Если бы не идиотизм ситуации, писательница охотно посмеялась бы, потому что юмор у него был весьма тонкий.

      – Ага! – победно воскликнула хозяйка.

      Полулитровая бутылка со святой водой пылилась в самом дальнем углу самого неудобного шкафчика. Года два, наверное, пылилась. Ещё бывшего мужа застала.

      Отвинтив крышку дрожащими пальцами, женщина прицелилась и предупредила:

      – Сейчас оболью!

      Демон покорно поднял руки вверх. Когда вода коснулась его кожи, он захрипел, принялся вертеться и извиваться на месте, раздирать себе грудь. К потолку поднимались бледные струйки пара. Марья в ужасе забилась в угол, снова приближаясь к станции «Отключка».

      Наконец, существо скрючилось и затихло. Женщина выждала минуту и стала бочком пробираться мимо него в коридор. Ещё чуть-чуть… один шажок… но тут нечистый схватил её за запястье. Таких вокальных способностей Марья от себя не ожидала.

      – Да ладно, я пошутил, – сказал демон, отряхиваясь свободной рукой. – Ваша водичка, наверное, выдохлась.

      Он принял новое обличье: поджарый, бледный, темноволосый, аристократичный. В жилете на голую грудь и брюках со стрелочками. У Марьи пересохло во рту, сердце заколотилось.

      – Изыди, – жалобно прошептала она.

      – Никак не могу, – извиняющимся тоном сказал демон.

      Пронзительно-голубыми глазами он заглядывал прямо в душу. Поймал второе запястье пленницы, поцеловал кончики её пальцев.

      – Я инкуб, демон-соблазнитель, – жарко зашептал он. – Сейчас так мало верующих, а тем более, верующих в нас, что работать стало в разы сложнее. И у меня сейчас ситуация такая: либо я кого-нибудь соблазню до конца мая, либо меня разжалуют в заплечные бесы к нудному крючкотвору, которого можно развести максимум на хищение в крупных размерах. Поэтому я буду очень, – поцелуй в мочку уха, – очень, – поцелуй в шею, – очень, – поцелуй в ямку меж ключиц, – стараться.

      – Старайся лучше, – выдохнула Марья и что было силы пнула рогатого красавца.

      Руки демона разжались, и писательница выскользнула из его объятий в коридор. Быстро нацепила пальто, сунула ноги в чмошные резиновые сапоги, схватила ключи и убежала на остановку.