ними одного уровня, одной ступени. Не по возрасту, безусловно, а по мировоззрению и опыту. Вот только осуществимо ли это в современном мире? Мужчина в любых годах в душе остаётся ребёнком. Мужской шовинизм, эгоцентризм и непродолжительное детство являются причинами проявления ребячества в зрелости. Желание посоревноваться, поиграть «мускулами», стремление всем и всюду доказать нарочитыми, вычурными «мужскими» поступками тому подтверждение. Кровь кипит, гормоны бушуют, инстинкт самосохранения не работает. Нас с малолетства учат мамы. «Будь прилежным мальчиком, слушай старших, возьми ответственность, не будь глупым, взрослей!» – говорят они, вытирая нам сопли и оберегая от маломальских опасностей. Где же наши отцы? Их нет. Они, к сожалению, далеко. Спустя время приходит момент, когда «мальчик» подрастает, и ему сразу дают волю, хотя психологически к обязательствам он ещё не готов. Возмужав и осознав собственную зрелость, молодой человек страстно предаётся компенсациям внутренних детских переживаний и обид, делая всё наоборот. Ограничителем тут могут выступить лишь деньги. Точнее их отсутствие. Получив пару крепких пинков от жизни, потеряв всё и себя заодно, «мужчина» по итогу остаётся наедине с самим собой у разбитого корыта, с упущенными возможностями и загубленными жизнями. Кого в произошедшем винить? Лишь себя. Finite la comedia. Однако не будем о грустном. Типизация – фатальная ошибка психологов. Я знал счастливые как полные, так и неполные семьи, которые не сталкивались со схожими проблемами, они не создавали их себе. В чём был их секрет? Полагаю в общих интересах, в общем планировании, умении делать всё сообща, в открытости, разговорах между папой и мамой, между родителями и ребёнком. Фокуса и в иных обстоятельствах нет, его попросту не существует; об этом знают абсолютно все, но, увы, не каждый в состоянии известные факты принять.
Так размышляя и углубляясь в потаённых, нахлынувших мыслях всё дальше и дальше, я неожиданно для себя решил поставить паузу. Пора звонить Максу. Лишь на минуту представив соответствующую картину в уме и не успев набрать номер близкого друга, в спальне зазвучал телефон. Звонил Максим.
– Привет, Фред! Как дела? – был его традиционный вопрос.
– У меня норм! Макс, слышал про Дюшу?
– Да, он мне буквально следом после тебя звонил. Сказал, у него не получается… – он вздохнул и продолжил, – Собственно, как и у меня.
Я был шокирован услышанным. Лететь одному вовсе не входило в мои планы. Я молчал. После того, как мой оппонент понял, что я не готов ничего более говорить, он продолжил для пояснения:
– Я заболел, Фред. У меня ломота во всём теле. Догадываюсь, звучит глупо, но я не желаю быть обузой. Скажи, какой тут отдых?! Мне необходим постельный режим. Я уже отменил билет. Отмени, пожалуйста, бронь в гостинице, чтобы нам не нарваться на штраф. Получается некрасиво, но что делать?! Я сам такой же пострадавший, как и ты! Федя, за билет мне вернули только полсуммы, да и отпуск аннулировали лишь частично. Десять дней придётся куковать тут, в Москве. Сейчас я на больничном.
