Красавицы Бостона. Распутник. Л. Дж. Шэн

сэр.

      Отец с подозрением прищурился.

      – Я велю тебе жениться на Луизе.

      – Да, сэр.

      – И сейчас же извинись перед ней.

      – Непременно, сэр. – Я склонил голову еще ниже, а на губах промелькнула тень улыбки.

      – И поцелуй ее. Покажи, что она тебе нравится. Без языка и всяких глупостей. Просто покажи, что ты верен своему слову.

      Желчь обожгла мне горло.

      – Я поцелую ее.

      Удивительно, но вид у него стал еще более недовольный, верхняя губа скривилась в оскале.

      – Что заставило тебя передумать?

      Мой отец являл собой ужасное сочетание жестокости и тупости. Вспыльчивости в нем было больше, чем мозгов, а потому он часто допускал ошибки в делах. Дома он правил железным кулаком, который чаще всего прилетал мне в лицо. С ошибками в делах разобраться было легче (мама втайне от него занималась бухгалтерскими книгами, а он почти всегда был слишком пьян, чтобы это заметить). А что касалось насилия надо мной… она прекрасно знала: стоит попытаться защитить меня и ей тоже достанется.

      – Подумал, что ты прав. – Я откинулся на спинку кресла и положил ногу на ногу. – Какая разница, на ком я женюсь, если своими похождениями все равно смогу попасть в книгу рекордов?

      Отец усмехнулся, темнота в его глазах рассеялась. Вот это уже больше ему по душе. Иметь сына-негодяя с недостатком моральных принципов и еще меньшим количеством положительных черт.

      – Уже переспал с кем-нибудь?

      – Да, сэр. В тринадцать.

      Он провел большим пальцем под подбородком.

      – Я впервые переспал с женщиной в двенадцать.

      – Потрясающе, – сказал я. Правда, мысль о том, как мой отец берет женщину в возрасте двенадцати лет, вызывала желание устроиться на кушетке психотерапевта и не вставать с нее с десяток лет.

      – Ну что ж, – он хлопнул себя по бедру, – вперед и с песней, молодой человек. Принадлежность к английской аристократии дорого обходится. Нужно беречь ее, чтобы сохранить свое место.

      – Тогда я внесу свой вклад, папа, – я встал и одарил его лукавой ухмылкой.

      В тот день я поистине стал распутником.

      В тот день я превратился в хитрого, бездушного человека, которого видел теперь всякий раз, когда смотрел в зеркало.

      В тот день я в самом деле извинился перед Луизой, даже поцеловал ее в щеку и велел ей не беспокоиться. Сказал, что был пьян и совершил ошибку. Пообещал, что мы непременно поженимся и у нас будет прекрасная свадьба. С девочками-цветочницами, архиепископами и тортом выше небоскреба.

      Следующее десятилетие я правильно пользовался обстоятельствами.

      Я посылал Луизе подарки на день рождения, засыпал открытками и часто виделся с ней во время летних каникул. Вставлял цветы ей в волосы и говорил, что все прочие девушки, с которыми я трахался, ничего для меня не значили. Я позволил ей ждать, тосковать и плести наше будущее в своей голове.

      Даже убедил родителей оплатить мне получение высшего