Две мелодии сердца. Путеводитель влюблённого пессимиста. Дженнифер Хартманн

уткнувшись лицом в наволочку, и меня встречает аромат древесины, амбры, мускуса и едва уловимый след дыма – что-то типично мужское. От этой мысли меня пронзает волна трепета.

      Трепета… и замешательства.

      Повернув голову вправо, я вижу спящего Кэла без рубашки, растянувшегося рядом со мной на матрасе.

      Его матрасе.

      Злобные татуировки, слегка подсвеченные светом раннего утра, пристально глядят на меня. Черепа и кости, языки пламени, кроваво-красные розы, окаймленные шипами.

      Кэл лежит на спине, прикрыв глаза рукой, словно прячась от лучей солнца. Я смотрю на его длинные пальцы, покрытые чернилами, затем мой взгляд скользит по голубым венам, проступающим на его трицепсах, и останавливается на мускулистой груди и животе. Косые мышцы выглядывают из-под верхней части боксеров. Он сжимает рукой простыню, прикрывающую нижнюю половину тела.

      Сонливость затуманивает воспоминания, поэтому я быстро моргаю, пытаясь окончательно проснуться. Я в постели с Кэлом.

      Почему я лежу в постели с…

      Кошмар.

      В три часа ночи мне приснился кошмар, поэтому я выползла из кровати в гостевой комнате и, спотыкаясь, пробралась по темноте в его комнату. Образы Эммы, умоляющей сохранить ей жизнь, проскользнули в мою душу во сне, но я не решилась рассказать ему об этом. Когда он прошептал мое имя в ночи, а я скользнула рядом с ним и обняла за талию, то смогла прохрипеть лишь:

      – Мне приснился кошмар.

      – Иди сюда, – прошептал он, а затем притянул меня так близко, как только мог.

      Забраться в постель к Кэлу в нашу первую совместную ночь – пожалуй, смелый шаг. Я даже успела усомниться в своем решении, когда почувствовала, как его член уперся в меня. Он был твердым и возбужденным и вызывал неприятные воспоминания о том моменте в мастерской. Мои мышцы сжались при мысли о том, что он овладеет мной прямо сейчас, – сердце бешено забилось, когда я поняла, что позволила бы ему сделать это. Но он поспешно отодвинулся, оставив между нами небольшую дистанцию.

      Ровно настолько, чтобы дать мне понять: он не собирается сдаваться.

      Чтобы напомнить мне: мы просто друзья.

      Я еще слаба, поэтому не могу позволить себе ничего, кроме сна в его безопасных объятиях, способных отогнать леденящие душу кошмары.

      Но… ничто из этого не объясняет, почему я чувствую себя так, будто лежу в луже собственной крови.

      Мои бедра кажутся липкими, когда я потираю их друг о друга.

      У меня перехватывает дыхание.

      Рана на груди открылась?

      Неужели ночью меня покалечил злоумышленник в маске?

      Неужели Кэл лишил меня девственности, а я пропустила это?

      Потому что это похоже на…

      Я широко распахиваю глаза.

      Тошнота подступает к горлу, когда в голове проносится самый худший из возможных сценариев.

      Нет. Черт. Нет.

      Я резко выпрямляюсь и сбрасываю одеяло с кровати – моему взору открывается ужасное ярко-красное пятно.

      Нет!

      Боже. Этого не может быть.

      У меня начались критические дни.

      В