Ты моя жена. Настоящая. Лана Пиратова

между прочим, тебя спас, – говорит Давид и тянет меня за руку к машине. – И вот награду заслужил. Слышала?

      – Грамоту? – улыбаюсь я.

      – Ну, я рассчитываю на нечто другое, – приподнимает одну бровь.

      – На что это? – забираю свою руку, останавливаюсь и складываю руки на груди. Стараюсь строго смотреть на него.

      – Не на людях же, Василиса, – укоризненно смотрит на меня. – Пойдем, я озвучу тебе свои желания наедине.

      – Давид, почему ты так спокоен? – спрашиваю я, когда он, взяв меня за руку, ведет к машине. – Это же пожар. А если бы мы погибли?

      У меня до сих пор сердце замирает от страха.

      – Я же не дал нам погибнуть, – отзывается Давид. – Со мной ты в безопасности. Но только со мной. Садись, – открывает переднюю дверь.

      – А куда это мы поедем? – спрашиваю я, не торопясь сесть в машину.

      – Домой, – как ни в чем ни бывало отвечает Давид. – Куда же еще? Переодеться надо, душ принять. А потом и поговорим.

      – Ясно, – киваю я. – Вот эти твои «поговорим» обычно до разговоров и не доводят. Нет, Давид, я домой поеду. Вика, наверное, уже волнуется.

      Вижу, как Давид недовольно сжимает губы.

      – Хорошо, – произносит вслух. – Отвезу тебя домой. К тебе домой. Садись.

      – Василиса, – говорит Давид уже в машине, – ты, мне кажется, не до конца понимаешь, в какую задницу попала. Ты в опасности. Понимаешь? – поворачивается и быстро смотрит на меня. – Я могу тебя защитить. Только я.

      – Хм, – задумчиво произношу я, – это что-то новенькое. То есть я должна поехать к тебе не из-за договора, а ради защиты? И ради этого же раздвинуть ноги?

      Давид усмехается. Паркуется возле дома, в котором мы с Викой сейчас живем.

      – Ну, заметь, тебе же нравилось это делать. Давай, по-честному? Нравилось?

      – У меня был выбор?

      – Ты кончала, Василиса. Со мной кончала. Помнишь же, как ахуенно было? Такое не забывается.

      – Я притворялась, – знаю, что, наверное, это очень обидно слышать, но не могу удержаться.

      Давид лишь смеется.

      – Ты еще и врушка. Думаешь, я не могу определить, когда баба кончает по-настоящему, а когда притворяется? Ты – плохая актриса, Василиса. И кончала ты по-настоящему.

      Его самоуверенность просто бесит.

      Сжимаю руками виски.

      – Что? – обеспокоено спрашивает Давид. – Василиса, что? Тебе плохо?

      – Голова кружится и тут колет, – показываю на левую грудь.

      – Надо было в больницу тебя отправить! – Давид бьет по рулю ладонями.

      Я молчу в ответ, а потом запрокидываю голову на бок.

      – Василиса? – Давид берет меня за подбородок и слегка трясет.

      – Василиса? – зовет меня, я не отзываюсь. – Черт! Угорела, все-таки! Суки! Убью найду! Сейчас, девочка, сейчас.

      Приоткрываю глаз и вижу, как Давид тыкает в телефон.

      Ладно, хватит с него.

      – Ну что, хорошая я актриса? – спрашиваю с улыбкой, поправляя волосы.

      Давид медленно поворачивается ко мне. Отбрасывает телефон на панель. В его глазах зарождается нечто, чего я начинаю бояться.

      Молча