Парни из старшей школы. Меган Брэнди

это будет за вечеринка?

      Нира широко улыбается.

      – Домашняя вечеринка для избалованных придурков. Огромный позерский дом и куча проституток. Думаешь, эти идиоты из нашей школы только выглядят богатеями? Да у них столько денег, что они могли бы составить конкуренцию Беверли-Хиллз.

      – Хорошо, тогда я сейчас, – говорю я и иду в дом.

      Мне меньше всего хочется привлекать к себе внимание, а если Нира не лукавила и народ там действительно привык швыряться деньгами налево и направо, то они тут же заметят мои растянутые штаны. Зато в одних трусиках я сразу сольюсь с толпой.

      Я прохожу мимо девчонок, играющих в гостиной, захожу в свою комнату и надеваю джинсы и белую майку, которая заканчивается как раз над животом. Поверх набрасываю фланелевую рубашку в серо-черную клетку, засовываю в задний карман немного наличных, в передний – свой складной ножик и выхожу за дверь.

      Кстати, о наличных. Мне нужно снова поговорить с Басом, пока я не оказалась на мели.

      Парень Виктории – он тоже учится в нашей школе – подъезжает как раз в тот момент, когда я подхожу к девчонкам.

      – Привет, детка, – говорит он ей, а нам с Нирой машет рукой.

      Виктория отодвигает переднее сиденье его древней двухдверки, и мы залезаем назад.

      Всю дорогу я пропускаю мимо ушей их разговоры, молча размышляя над тем, сколько готова выложить за, похоже, дерьмовую травку, и одновременно запоминая названия улиц: никогда не знаешь, когда тебе придется возвращаться домой. Вдруг я понимаю, что мы останавливаемся перед вереницей машин на огромной лужайке.

      – Вот черт.

      Нира кивает и вылезает из машины.

      Я перевожу взгляд с компании на лужайке на тех, кто идет по подъездной дороге размером с две баскетбольные площадки.

      Мы тоже идем по ней, когда Виктория вдруг поворачивается ко мне и смотрит на меня своими странными, мерзко прищуренными глазами.

      – Никому не говори, что мы учимся в Брейшо.

      – Почему?

      – Потому что я так сказала, – огрызается она и уходит прочь, ее парень семенит вслед за ней.

      Я не могу удержаться от смеха.

      Нира качает головой – не знаю, из-за Виктории или из-за меня, да и плевать мне, – и сворачивает влево.

      Я смотрю по сторонам и замечаю других девчонок из нашего приюта, собравшихся у крыльца с пивом в руках, но решаю не подходить к ним и направляюсь через открытый гараж в чертовски огромный дом.

      Внутри грохочет музыка. Должно быть, в стены встроена какая-то наикрутейшая звуковая система: басы буквально окружают тебя.

      Везде компании тинейджеров: они танцуют, пьют и смеются со своими друзьями.

      Когда я протискиваюсь мимо танцующей пары, меня толкают в сторону, и девушка поворачивается и бросает на меня сердитый взгляд, как будто это не она в меня врезалась, но парень тянет ее обратно, и она не успевает начать возникать.

      Я заворачиваю за угол в открытую кухню, где за столом группа парней играет в карты, почти у каждого изо рта свисает сигара.

      Блондин в центре ловит мой взгляд и подмигивает, а потом бросает свои карты на стол, очевидно выиграв