Омут желаний. Ростислав Паров

Америки в украинском кризисе, однако Василий предложил отложить серьезные речи до «привала» и «паршивенького капучино».

      АЗС оказалась небольшой, но современной, кофе был в наличии и вполне приемлемого качества. Расположились на улице, на одном из четырех массивных деревянных столов, видимо, еще не убранных после завершения озерного сезона.

      Прохладный ветер трепал женщинам волосы, Василий щурился от яркого солнца, с удовольствием жевал купленный еще в Красноярске бургер и с интересом рассматривал окружающие одинокую заправку просторы.

      Разговор о политике снова решили отложить – теперь до отъезда. В основном молчали. До тех самых пор, пока Светлана, измазав руки горчицей и кетчупом из своего хот-дога, не ушла в торговый павильон. Мужчина, думая совсем о стороннем, проводил ее удаляющийся силуэт взглядом.

      – Нравится тебе эта шлюшка? – чуть не кипя от злости, выпалила Гусева.

      – Наташа, радость моя, – медленно, как он часто делал, будучи раздраженным, выдавил мужчина, – с чего она шлюхой-то стала?

      В пути досюда Фомин не мог не заметить знаков ревности, подаваемых его спутницей. Поначалу они его беспокоили, потом забавляли и даже радовали, теперь раздражали.

      – Не увиливай, Вася! – гнев все сильнее поглощал девушку. – Ты как кобель сейчас!

      – Следи за языком, Наталья! – вспыхнул мужчина.

      – Иди ты к черту со своими угрозами! – вскрикнула блондинка, а к глазам ее подкатили слезы. – Напугал, блин! Неделя без секса, для профилактики! Доволен?!

      – Что?! – резко повысил голос Фомин, сильно уязвленный этим шантажом. Ни разу еще их отношения не доходили до подобных ссор. – Ты что, ты думаешь, без твоего секса я не проживу, или как?! Что это вообще… как?.. – лицо мужчины пошло красными пятнами.

      – Я ж вижу, как ты на нее смотришь!

      – А я что, обещал тебе когда-то смотреть только на тебя? Были такие обещания?! – все сильнее заводился Василий. – Я тебе что?..

      – Ты мне вообще ничего не обещал! – вскрикнула Гусева. – К сожалению, – добавила она уже совсем тихо и, закрыв лицо ладонями, расплакалась.

      Все теперь в ее представлении было плохо: и эта поездка, и ближайшее будущее, и вообще вся ее недавняя жизнь.

      Мужчина держал злость еще пару секунд, а после смягчился. Выдохнул. Посмотрел на нее и, кажется, за мгновенье понял всю горечь обиды и чувства, которые терзали эту красивейшую женщину. И тут снова накатили нечаянные мысли, пришедшие к нему в дороге.

      – Давай, может быть, поженимся? – тихо, словно сам боялся этих слов, произнес Фомин. – И ребенка родим, – совсем понесло его. – Дочку.

      То ли от этих слов, то ли от ветра, беспощадно проникавшего под легкую хлопковую сорочку, Василия пробила дрожь. Сидящая напротив перестала плакать, отвела от лица руки.

      – Ты чего, с дуба рухнул? – девушку ничуть не проняло предложение Фомина, с таким трудом ему давшееся. – Совсем сбрендил? Какой, на хрен, ребенок?! – с каждым следующим словом ее негодование возрастало. – Мне живот, а сам по шлюхам?!

      – Ладно, забудь, – чуть