Перед стеной времени. Эрнст Юнгер

свой «Камень трех мудрецов» в 1821 году. Судя по всему, мы имеем дело с противостоянием, которое, так же как и родственный ему спор о свободе воли, никогда не закончится.

      Возрождение астрологических представлений и практик, начавшееся после Первой мировой войны с появлением огромного количества соответствующей литературы и продолжающееся до сих пор, удивительно тем, что сосуществует с одновременно нарастающей рационализацией жизненного уклада. Планирование, нормирование, автоматизация, комфорт, безопасность резко противоречат астрологическим принципам. Каждое из бесчисленных колес нашего технического мира крутится, как часовое колесико, внутри измеримого времени. Не допускаются никакие комбинации, выходящие за рамки человеческих замыслов.

      Поэтому, когда пролистываешь газеты, возникает ощущение, что астрология возводит свое строение на чужой территории. Объясняется ли это духовной модой, так же как и тот восторженный интерес к физиогномике, который овладел умами без малого двести лет назад, после публикации Лафатером «Физиогномических фрагментов, способствующих познанию людей и любви к ним»? Или же мы наблюдаем симптомы процесса, выступающего по отношению к господствующей тенденции как встречное подводное течение, все более и более сильное? Если так, то что важнее: признаки этого противодействия или каждое из его полезных либо вредоносных последствий?

14

      Ответы на эти вопросы едва ли можно найти, продолжая старый ожесточенный спор, на чьей бы стороне мы ни выступали. Плодотворнее будет признать, что две силы сосуществуют друг с другом, как соседствующие монархи, у каждого из которых свой стиль правления, свои институты, свои законы. Ведь может же «Рассуждение о методе» Декарта стоять на полке рядом с «Книгой тысячи и одной ночи», и при этом мы не боимся, что чей-либо авторитет пострадает. Открывая эти тома, мы попадаем в разные миры. Многие из нас даже испытывают потребность в том, чтобы совмещать или чередовать одно чтение с другим. В любом огороде кроме полезных овощей растут и цветы, а труд невозможен без отдыха, наполненного эстетическими впечатлениями. Библиотека или дом, где хранятся и трактат Декарта, и сборник восточных сказок, выступает по отношению к ним обоим как нечто третье, большее. Это остается неизменным и в те времена, когда по большинству людей видно, что они прочитали только одну из двух книг.

      Тенденция все планировать должна, вероятно, иметь определенные ограничения. План воспринимается нами как вполне надежный только в том случае, если он согласуется с судьбинными установлениями. Именно поэтому человечество не может отказаться от проведения всевозможных церемоний. Такова одна из наших потребностей. Даже римляне (народ, достигший высочайшего развития) вплоть до распада своей империи придавали большое значение оракулам и определению благоприятных и неблагоприятных дней. Перед началом важного дела или в ожидании события, воспринимаемого как судьбоносное, римлянин непременно обращался