На фига попу гармонь. Валерий Аркадьевич Кормилицын

подлетел к татуированному бильярдисту Джек. – С тебя десять долларов.

      – Друзья мои, что вы так рано уходите… не случилось ли чего? – язвительным голосом пропел дон Чезаре. – Может, вам кто досаждает или преследует? – провожал он их к выходу. – Меня тоже с ранней юности преследуют… Товарищи, не потеряли ли вы револьверы? – крикнул им вслед и помахал холеной ручкой, сбив невидимую пылинку с прекрасно сшитого костюма. «Мексиканский койот тебе товарищ! – мысленно ругнулся Джек. – Знаю твою родословную… Смолоду еще, состоя в компартии Италии, членские взносы не платил… и налоги тоже… Вот тебя и преследовали… Особо гордится тем, – вспомнил строки досье, – “что его дед, будучи в России, тащил на субботнике бревно вместе с Лениным… ” Куда они его тащили, зачем? Кто такой этот Ленин? Что такое “субботник ”? И что подразумевалось под бревном?..» – размышлял Билл, пока вороной “форд”, сигналя на поворотах, мчал их на секретную квартиру ФБР.

      – Босс чем-то озабочен, – ловко крутил руль агент Джек.

      – Скорее всего тем, какую выбрать подругу… Толстую или худую? – легкомысленно отмахнулся напарник. – Ты лучше пять долларов гони.

      Агент Джек сделал вид, что не услышал приятеля.

      Дон Чезаре, сидя в небольшой, уставленной аппаратурой комнате, слушал разговор фэбээровцев: «Ловко волосатый толстяк облапошил нигера и навесил ему на штанину жучок… Сейчас узнаю, чего это начальник отдела по борьбе с наркотой их вызывает… Сколько денег ему плачу, а он что-то темнит, скотина… Явно двойную игру ведет», – вслушивался в пустой треп фэбээровцев.

      Джек, как и положено агентам ФБР, ловко сбил водяную колонку, тормозя у металлической ограды, заросшей зеленым вьюном, за которой виднелась роскошная вилла.

      Пройдя пуленепробиваемые металлические ворота, которые открыл знакомый охранник, чернокожие приятели очутились у большого бассейна, в голубой воде которого плескались несколько стройных девиц.

      – Вон и босс, – указал пальцем на шестидесятилетнего мужчину с крашеными волосами Билл.

      Раскачиваясь в кресле-качалке, тот наблюдал за плавающими в бассейне красотками, лениво покуривая при этом толстую гаванскую сигару. Заметив агентов, помахал им рукой и упруго поднялся с кресла.

      – Пройдемте на конспиративную квартиру, господа, – указал на виллу, – а то здесь шумно и нам не дадут поговорить. Располагайтесь, – указал на широкий кожаный диван, стоявший у стены просторной комнаты, приятно охлажденной кондиционером. – Если коротко, то дело состоит в следующем… – потряс он газетой. – Некто Беня Епштейн, перед отъездом из России в Израиль, тиснул статейку в газету “Московская утка” о том, что, будучи в советское время на уборочной в деревне Шалопутовке Чекушкинского района, спрятал между планками гармони формулу получения из силоса высококачественного наркотика…

      В комнате повисла тревожная тишина.

      У дона Чезаре уши стали краснее партбилета итальянской компартии: «Если выгорит, – подумал он, – нагребу деньжищ и буду баллотироваться в сенаторы».

      «Если