Очень Большой Лес. Том 2. Василий Головачев

казалось, содержало внутри какую-то жидкость.

      – Может, это винный склад?

      – Ага, я тоже так подумал, – развеселился Костя. – Сначала решил – дрова, потом – что это торфяные бруски. А внутри булькает.

      – Коньяк.

      Костя прыснул.

      – Ну, не коньяк, спирт, к примеру. Пойдём, покажу. – Он сопроводил сержанта к самой дальней шеренге поленниц и показал на пол. – Вот, любуйся.

      Редошкин включил нашлемный фонарь.

      Луч света выхватил из сумрака выпуклое пятно бордового цвета, похожее на вскипевшую поросль лишайника.

      Редошкин нагнулся, разглядывая валявшееся полено рядом – пустой футляр, напоминавший мохнатый тубус и одновременно гниющее мясо с наростом «лишайника».

      – Что за хрень?

      – Вылилось точно как коньяк – жидкая струя, а на полу вскипело и застыло, превратившись в лишайник.

      – Ну, и что это такое, по-твоему?

      – С виду – какой-то питательный раствор. Может, Демоны с его помощью поддерживали тонус организма. С другой стороны, это могут быть запасы демонской крови или в крайнем случае – плазма крови. Но у меня возникла идея поинтересней.

      – Колись. – Редошкин попытался водрузить «полено» на верх штабеля.

      – Сперма.

      Сержант едва не выронил «полено».

      – Что?! Какая ещё сперма?!

      – Демонская, конечно, – пожал плечами молодой человек. – Почему нет? Пусть не сперма, а семенная жидкость или зародышевая плазма для воспроизводства Демонов. Если уж люди подошли вплотную к клонированию животных, то наши предки тоже могли владеть такими технологиями.

      – Зашквар! – оценил идею ботаника Редошкин.

      – Понравилось? – хихикнул Костя.

      – Аж до печёнок! – Редошкин связался с Карапетяном: – Егор Левонович, есть новости?

      – Минуту, – попросил физик.

      – Ладно, пошли отсюда.

      Редошкин и Костя вернулись к Мерадзе, сидевшему на гробе с флягой в руке.

      – Что нашли? – спросил он.

      – Склад спермы Демонов, – сказал Редошкин со смешком.

      Мерадзе поперхнулся.

      – Да ладно!

      – Правда-правда, – покивал Костя. – Я ещё не совсем уверен, что Сумасход может знать точно и подтвердить гипотезу.

      – Георгий Константинович, – гулко заговорили стены коридора, – ваш трицератопс и в самом деле боевой модуль. Сумасход выдал картинку его применения: выстрел из трёхствольной пушки создаёт канал диаметром в пару метров на расстоянии до километра, если не больше, в котором распадается материя. Думаю, принцип тот же самый, что и у системы дезинтеграции, которая уничтожила десант «летучих мышей».

      – Трицератопс заряжен?

      – Не слышу, говорите по рации.

      Редошкин включил рацию, повторил вопрос.

      – Скорее всего, не заряжен, – буркнул Мерадзе. – Обычно боеприпасы возят и хранят отдельно.

      – Вот гад, – огорчился Костя.

      – Сумасход не знает, – сообщил Егор Левонович через минуту.

      – Спросите его, где находятся боеприпасы