Почтальон. Александр Малов

голубые глаза. Взгляд женщины казался неестественно молодым. Прямой нос заканчивался двумя узенькими ноздрями. Губы незнакомки были окрашены в ярко-алый цвет, за счет которого они казались неестественно большими. Лицо, широкое и круглое, уже попало под действие мимических морщинок. При этом женщина совсем не выглядела стареющей, а практически полное отсутствие макияжа добавляло ее виду приятную естественность и натуральность.

      – И не говорите! – с легкой улыбкой согласился Паша после мимолетной оценки незнакомки. Параллельно мужчина смахивал с плеч остатки воды. – Что тут скажешь – осень!

      – Да, бабье лето закончилось слишком быстро. Холода и дождь – что за жуть?! Вон, у вас даже нос теперь, как помидор. – Женщина принялась осторожно стряхивать с зонта дождевые капли. Рассмотрев Коновалова внимательнее, она добавила:

      – А вы, видимо, наш почтальон?

      Встав по стойке смирно, Паша постарался придать своему голосу как можно больше величия:

      – Так точно!

      Именно в этот момент «злой рок» вспомнил о том, что пора бы выдать очередную порцию невезения человеку по фамилии Коновалов. Как только Паша выпрямился во весь рост, то тут же услышал звук, не сулящий ничего хорошего. Сначала раздался треск, словно кто-то рвал на части какую-то ткань. А вслед за ним – громкий звук падения чего-то тяжелого.

      – Вот блин!

      Рабочая сумка почтальона, будто по щелчку пальцев, оказалась у самых ног Коновалова, плюхнувшись прямо на грязную плитку пола, где дождевая вода смешалась с грязью от обуви. Дно тканевой сумки тут же пропиталась этим ужасным месивом. Благо сумка была закрыта на замок. Если бы корреспонденция оказалась на мокром полу, почтальона ждали бы серьезные неприятности.

      Паша тут же нагнулся для того, чтобы ухватиться за лямку и поднять сумку. Однако, как только Коновалов дернул ее на себя, лямка резко увеличилась в своей длине. Сумка тут же накренилась вбок, прокатившись по плитке на добрый метр и собрав остатки грязи. Тут почтальон наконец увидел, что один конец лямки в его зажатой ладони был полностью оторван от сумки.

      Дабы не испачкать сумку еще больше, Паша еще раз дернул лямку вверх и одним резким хватом притянул свой мешок для писем к груди. Опрометчиво. Теперь и куртку придется отправить в стирку. В этот момент Коновалов вновь почувствовал тоже, что и тогда, когда стоял под козырьком. Его душу и разум охватило привычное, но чертовски болезненное чувство ничтожества. Мокрый, а теперь и вымазанный в грязи, с порванной сумкой, он выглядел в глазах незнакомой женщины самым настоящим неудачником. Хуже того, Паша сам считал себя таковым.

      – Боже, какое несчастье!

      Незнакомка, как оказалось, все еще стояла на месте. Глядя на Коновалова с привычной для мужчины жалостью в глазах, почтальон, тем не менее, увидел кое-что еще. Во взгляде этой женщины зародился гневный огонек. Незнакомка смотрела на сумку так,