Джейн Эйр. Шарлотта Бронте

чем меньше говорить на эту тему, мистер Броклхерст, тем лучше.

      – Слышать это поистине грустно! Нам с ней необходимо немного побеседовать. – И, отклонившись от перпендикуляра, он опустился в кресло напротив миссис Рид. – Подойди сюда, – сказал он.

      Я подошла, и он поставил меня перед собой столбиком. Его лицо теперь оказалось почти на одном уровне с моим, и что это было за лицо! Какой огромный нос! А рот! А большие торчащие зубы!

      – Нет ничего печальнее, чем видеть нехорошее дитя, – начал он. – И особенно нехорошую маленькую девочку. Ты знаешь, куда плохие люди попадают после смерти?

      – Они попадают в ад, – ответила я без запинки, как положено.

      – А что такое ад? Ты можешь мне сказать?

      – Яма, полная огня.

      – А тебе хотелось бы упасть в эту яму и вечно гореть в ней?

      – Нет, сэр.

      – Что тебе следует делать, чтобы не попасть туда?

      Я задумалась и ответила не слишком удачно:

      – Я должна быть очень здоровой и не умереть.

      – Как ты сумеешь оставаться здоровой? Дети меньше тебя годами умирают ежедневно. Всего лишь два дня назад я похоронил дитя пяти лет, хорошее дитя, чья душа теперь на небесах. Следует опасаться, что того же нельзя было бы сказать о тебе, будь ты призвана теперь.

      Не имея возможности рассеять его сомнения, я только опустила взгляд на две огромные ступни, упертые в коврик, и вздохнула, от всей души желая очутиться где-нибудь далеко-далеко отсюда.

      – Уповаю, это вздох из глубины сердца, и ты раскаиваешься в том, что причиняла огорчения своей превосходнейшей благодетельнице.

      «Благодетельнице! Благодетельнице! – повторила я про себя. – Они все называют миссис Рид моей благодетельницей. Значит, “благодетельница” – это что-то очень скверное».

      – Ты молишься утром и вечером? – продолжался допрос.

      – Да, сэр.

      – Ты читаешь Библию?

      – Иногда.

      – С радостью? Ты любишь ее читать?

      – Мне нравятся Откровение, и Книга Даниила, и Бытие, и Самуил, и кусочки Исхода, и некоторые части в Книгах Царств и в Паралипоменоне, а еще Иов и Исайя.

      – А псалмы? Уповаю, они тебе нравятся.

      – Нет, сэр.

      – Нет? Возмутительно! У меня есть сынок, моложе тебя годами, так он знает наизусть шесть псалмов, и, когда его спрашивают, что он предпочтет: съесть имбирную коврижку или выучить стих псалма, он отвечает: «Стих псалма! Ангелы поют псалмы, – говорит он, – а мне хочется быть маленьким ангелом тут, внизу». И тогда он получает две коврижки в вознаграждение за свое младенческое благочестие.

      – Псалмы совсем не интересные, – заметила я.

      – Это доказывает, что у тебя дурное сердце. И ты должна молиться Богу, чтобы Он его изменил, дал бы тебе новое, чистое, и взял бы твое каменное, и дал тебе сердце плотяное.

      Я было собралась спросить, как будет производиться операция по замене моего сердца, но тут миссис Рид приказала