Призраки. Таинственные повести. Иван Тургенев

что со мной происходило; мне только хотелось полетать подальше по любопытным местам.

      Рука Эллис опять обвилась вокруг меня – и мы опять помчались.

      – Отправимся в Италию, – шепнул я ей на ухо.

      – Куда хочешь, мой милый, – отвечала она торжественно и тихо – и тихо и торжественно повернула ко мне свое лицо. Оно показалось мне не столь прозрачным, как накануне; более женственное и более важное, оно напомнило мне то прекрасное создание, которое мелькнуло передо мной на утренней заре перед разлукой.

      – Нынешняя ночь – великая ночь, – продолжала Эллис. – Она наступает редко – когда семь раз тринадцать…

      Тут я не дослушал несколько слов.

      – Теперь можно видеть, что бывает закрыто в другое время.

      – Эллис! – взмолился я, – да кто же ты? скажи мне, наконец!

      Она молча подняла свою длинную белую руку. На темном небе, там, куда указывал ее палец, среди мелких звезд красноватой чертой сияла комета.

      – Как мне понять тебя? – начал я. – Или ты – как эта комета носится между планетами и солнцем – носишься между людьми… и чем?

      Но рука Эллис внезапно надвинулась на мои глаза… Словно белый туман из сырой долины обдал меня…

      – В Италию! в Италию! – послышался ее шепот. – Эта ночь – великая ночь!

      XII

      Туман перед моими глазами рассеялся, и я увидал под собою бесконечную равнину. Но уже по одному прикосновению теплого и мягкого воздуха к моим щекам я мог понять, что я не в России; да и равнина та не походила на наши русские равнины. Это было огромное тусклое пространство, по-видимому не поросшее травой и пустое; там и сям, по всему его протяжению, подобно небольшим обломкам зеркала, блистали стоячие воды; вдали смутно виднелось неслышное, недвижное море. Крупные звезды сияли в промежутках больших красивых облаков; тысячеголосная, немолчная и все-таки негромкая трель поднималась отовсюду – и чуден был этот пронзительный и дремотный гул, этот ночной голос пустыни…

      – Понтийские болота, – промолвила Эллис. – Слышишь лягушек? Чувствуешь запах серы?

      – Понтийские болота… – повторил я, и ощущение величавой унылости охватило меня. – Но зачем принесла ты меня сюда, в этот печальный, заброшенный край? Полетим лучше к Риму.

      – Рим близок, – отвечала Эллис… – Приготовься!

      Мы спустились и помчались вдоль старинной латинской дороги. Буйвол медленно поднял из вязкой тины свою косматую чудовищную голову с короткими вихрами щетины между криво назад загнутыми рогами. Он косо повел белками бессмысленно-злобных глаз и тяжело фыркнул мокрыми ноздрями, словно почуял нас.

      – Рим, Рим близок… – шептала Эллис – Гляди, гляди вперед…

      Я поднял глаза.

      Что это чернеет на окраине ночного неба? Высокие ли арки громадного моста? Над какой рекой он перекинут? Зачем он порван местами? Нет, это не мост, это древний водопровод. Кругом священная земля Кампании, а там, вдали, Албанские горы – и вершины их и